Первое, с чем сталкивается по прилету на Хайнань человек, привыкший к активному использованию смартфона, - это практически полное отсутствие публичных вай-фай сетей. В аэропорту доступ формально открыт, на практике требует логина и пароля. Политика компании МакДональдс, бесплатная беспроводная связь во всех заведениях, тут не срабатывает. Единственная приличная открытая сеть нашлась в Тимтоне – пятизвездочном отеле с феррари в вестибюле, сотрудники, к чести отеля, приглашали воспользоваться своим интернетом всех желающих. Ситуацию может несколько прояснить то, что Хайнань считается традиционным местом отдыха практически исключительно самих китайцев. Тут есть также туристы из северо-восточных регионов России, европейцы же и американцы Восточные Гавайи почти не освоили.

Заведя свою сеть вай-фай посредством макбука и бесплатного проводного интернета в гостинице, убеждаешься на своем опыте в правдивости информации о злокозненном «великом китайском файерволле»: доступ к соцсетям запрещен, не работают ни сайты, ни мобильные клиенты твиттера и фейсбука, более того – специальные программы, предназначенные для обхода государственной защиты, вроде Anchorfree, тоже не работают. Впрочем, минимальные знания компьютерных технологий спасают: сайт твиттера с ноутбука работает, если заходить на него через анонимайзер cameleo.ru (первый же найденный в гугле по запросу «анонимайзер»), читать микроблоги и писать в них можно также через незабаненные приложения – на айфоне это Flipboard (читать и постить), Foursquare, Instagram и Path (только постить).  Родные клиенты твиттера и фейсбука без проблем работали через vpn-сервер нашего приятеля в Бостоне.

В транспорте и кафе попадаются люди, читающие с телефона, газеты же практически не встречаются, как и электронные книги и планшеты. Телевизор, неизменный атрибут обстановки европейских баров, тут тоже в общественных местах встретишь редко, китайцы предпочитают есть за разговорами или выходят с гитарой петь на летние площадки. По вечерам многие пожилые люди предпочитают сидению перед ящиком групповые занятия цигун – гибридом оздоровительной гимнастики и танца, регулярные тренировки в парках помогают дожить до преклонных лет в добром здравии и не дают скучать в одиночестве.

Впрочем, телевизор в нашем номере все же есть, и о китайском телевидении впечатление составить можно.  После Украины двадцать государственных каналов CCTV поражают тематическим разнообразием: например, есть детский канал, канал китайской оперы, научно-популярный и военный, а новостные каналы, помимо китайско- и англоязычного, существуют и на арабском, французском, испанском и русском.  Общеполитические новости практически не отличаются от отечественных ни по верстке, ни даже по монтажу паркетных съемок. Дикторов выбирают, явно не исходя из молодости и красоты, что достаточно логично в общей тональности сообщений о свершениях лидеров партии и успехах отраслей. Популярностью пользуются костюмированные телефильмы, показывающие события времен средневековых династий, молодежные трагикомические сериалы и бытовое «мыло», снятое преимущественно в декорациях  богатых квартир и с героями в западной одежде и макияже. В современных сериалах часто можно увидеть военных и представителей правоохранительных органов. Реклама в изобилии представлена на всех каналах и напоминает нашу  конца 90-х:  полукустарные съемки с множеством спецэффектов, «по-богатому», избитые образы и сюжеты, промотируются любые товары, от местной сети фастфудов до смартфонов, ролики бывают длиной в две минуты – были бы у заказчика деньги.

Всего в Китае насчитывается около 3 тысяч телеканалов, 2 тысячи газет, 9 тысяч журналов и 2 тысячи радиостанций.  В прошлом месяце среди журналистов проводился опрос, результаты которого свидетельствуют – вопреки различиям в культуре и социальном строе, у нас много общего. Около трети опрошенных назвали свои профессиональные перспективы туманными (хорошими их считают 44%), 59% охарактеризовали работу как «приносящую радость, но в то же время и усталость», каждый пятый журналист жаловался на депрессию и столько же респондентов признали в себе «профессиональное очерствение». 35% собираются менять сферу деятельности (остаются в ней 42%, четверть в раздумьях). Половина из тех, кто хочет уйти, намерены открыть свое дело, а еще треть мечтают о тихой работе, не выходя из дома. 27% рассматривают возможность переквалификации в пиарщиков и маркетологов. Основной причиной, по которой хочется оставить текущую деятельность, журналисты называют стресс и переутомление (44%), еще треть не устраивает неуверенность в карьерных перспективах. Женщины более оптимистично оценивают шансы профессионального роста, но и утомляются больше, чем мужчины.

Ясно, что при специфике государственного строя КНР репортеры не столь влиятельны, как в странах развитой демократии, однако и здесь они кое-что меняют – правда, в основном западные и гонконгские. Сайты международных новостных организаций, таких как Би-Би-Си и CNN, в стране открываются без проблем, и любой желающий и обладающий доступом к интернету китаец может прочесть альтернативную официальной версию событий. Конечно, это в том случае, если информация до западных журналистов дошла. Позитивным примером могут служить события вокруг продажи земли в селении Вукан (провинция Гуандун). Первым тему  протеста местных жителей против коррумпированности местных властей в деле компенсаций девелоперов подняли британцы из Daily Telegraph, за ними приехали другие иностранцы, и центральное руководство уже не смогло замалчивать проблему, запрещая ее освещать на государственных каналах. В импровизированном пресс-центре сейчас находятся и сотрудники СМИ Гонконга, телевидение которого  в силу исторической специфики значительно либеральнее общекитайского. Местные жители, которые подняли бучу, отстаивая свое право на достойную компенсацию потерянного жилья, просят журналистов не уезжать, пока переговоры с властями не закончатся – в них видят гарантию неприменения чиновниками силы.