«Народу не нужны нездоровые сенсации, народу нужны здоровые сенсации». Этот кумачовый лозунг из «Сказки о Тройке» Стругацких мог бы стать девизом для большинства украинских журналистов. Освещение радикальных студенческих акций 22 и 23 сентября, сопровождавшихся потасовками с «Беркутом» – отличный пример того, как работники СМИ «оздоравливают» сенсации, приводя реальность в соответствие со своими представлениями о ней. Для них бытие больше не определяет сознание. Любая информация о событии, которая не укладывается в бинарную картину мира среднестатистического комментатора с новостного сайта, прокрустовыми методами приводится к общим стандартам.

Существует стандартная дихотомия «Табачник – студенты», и усложнять её пресса панически боится. Студенты не любят Табачника, Табачник притесняет студентов, вода мокрая, а солнце восходит на востоке. Все вышеперечисленные факты – чистая, непреложная истина. Но вот когда дело доходит до передачи фактов более сложных, наши журналисты пасуют. Например, объяснить, что солнце – это большой газовый шар, мокрая вода состоит из атомов оксигена и гидрогена, а политика Табачника – всего лишь часть глобальной тенденции по коммерциализации образования – они уже не в состоянии. Украинские патриоты, протестующие против «украинофоба» и «украиножера» – это легко, близко и доступно, а вот левый студенческий профсоюз, который вместе с активистами из Англии, Франции, Германии, России, Беларуси, Грузии выступает против глобального неолиберализма, среднестатистическому украинскому журналисту непонятен. Потому что среднестатистический украинский журналист не понимает, за что и против чего митингуют эти люди под красными и красно-черными флагами. Он не знает, что красный флаг может не иметь отношения к СССР, а красно-чёрный – к УПА. И не хочет этого знать. Он не знает значения слова «неолиберализм» (неконтролируемый рынок, порождающий доминирование крупного капитала в ущерб наёмным работникам, мелким предпринимателям и социальной сфере, бедные беднеют, богатые богатеют). Он даже ленится посмотреть его в Википедии перед тем как приступить к написанию очередного отчёта с «антитабачной» акции. Для него «левые» тождественны КПСС и КПУ, а анархисты – это матросы в тельняшках, которые катаются по городу на угнанной карусели, играют на гармошках и стреляют в детей из нагана.

Печальная правда заключается в том, что журналисты, говорящие и пишущие об уличной политике, часто ничего в настоящей уличной политике не смыслят. Они мыслят, рассуждают и, самое главное, пишут архаичными штампами, которые не актуальны уже много лет.

Любую протестную студенческую акцию сейчас исправно обзывают «антитабачной». И наплевать, что выступления «Прямого действия» (сеть студенческих профсоюзов в Украине. – MS), на которых студенты дрались с милицией и «Беркутом», не были «антитабачными» в том смысле, который вложила в это слово либеральная и националистическая оппозиция. Они были направлены против глобальных процессов в образовании и социальной сфере. Процессы эти, по логике левых, вызваны структурным кризисом мировой экономики. Табачник при таком подходе – всего лишь мелкое локальное проявление, прыщ, который нужно выдавить и продезинфицировать, чтобы не приключилось заражения. Но прыщи появляются из-за нарушенного обмена веществ.

Акции студенческого профсоюза «Прямое действие» гораздо ближе к акциям их коллег в Греции, Франции, Испании, Англии, чем к «борьбе с русофильским режимом», которую безуспешно ведут профессиональные украинские патриоты. Но журналисты, пишущие на эту тему, так и не научились отличать солнце от лампы. Показательна в этом плане статья Александра Савицкого в Deutsche Welle, в которой фотографиями с выступлений левого студенческого профсоюза иллюстрируется статья о куда более скромном по размаху палаточном лагере националистов.

Да, националисты и левые иногда говорят одни и те же слова. И те и другие не любят Табачника. И те и другие требуют его отставки. Но слова, которые одинаково звучат, не всегда имеют одинаковое значение. Журналистам, большинство из которых всё же имеет гуманитарное образование, следовало бы это знать. Немецкое слово gift обозначает «яд», английское gift – «подарок». Пишутся и звучат они практически одинаково, просто следует различать, на каком языке разговаривает твой собеседник. СМИ понимают лишь два языка – язык крика с провокациями и язык денег, и теряются, если мы переходим на какое-то более благозвучное наречие.

Все СМИ писали и продолжают писать про силовое столкновение с милицией. Да, столкновение действительно получилось неплохим, я даже исполнил свою давнюю мечту и подержал в руках ещё тёплую милицейскую фуражку. Кому-то из наших, по слухам, посчастливилось заполучить трофейные погоны. Самые удачливые покатались на автобусе «Беркута». Было весело. Но мы выходили на площадь не для драки. Мы приходили туда для того, чтобы провести публичные лекции об экономических и социальных проблемах. Мы не спали ночами, подготавливая тексты и верстая информационные стенды, писали аналитические статьи и печатали газеты, формулировали свои требования к власти и своё видение образования. Мы рассылали пресс-релизы и вручали листовки, в которых подробно разъясняли, что и зачем мы делаем. Все, кому было бы интересно получить информацию и вникнуть в происходящее, имели такую возможность. Но почти никто не захотел. Все СМИ написали про драку. Почти никто не написал про выступление профессора Майкла Бурового из легендарного Калифорнийского университета Беркли. Все написали о депутатах, почтивших своим присутствием акцию протеста, к организации которой они не имели никакого отношения. Но почти никто не написал про художников с мировым именем, которые участвовали в подготовке и создании концепции форума, а потом сидели рядом с нами на площади и рисовали активистские плакаты. Всё, что выходит за рамки примитивных штампов «насилие – власть – деньги – секс», оказывается вне сферы внимания СМИ.

Одновременно с нашим контрфорумом правые активисты попытались установить палаточный лагерь возле Могилянки и выдвинули привычные требования «отставки министра-украинофоба». Только лишь единицы не перепутали наши акции. Попытка увязать всё в единую простую схему «студенты против Табачника» заставила некоторых журналистов пойти на откровенную ложь и написать, что члены «Прямого действия» перешли с Софийской площади на Контрактовую, что форум «Другая сторона образования» был инспирирован девушкой, «цветочно» оскорбившей Табачника, а лагерь под Могилянкой – протест против задержания активистов, присутствовавших на форуме. Все дружно повторяют ложь милиционеров о судебном запрете всех акций в центре города, в то время как окружной Административный суд г. Киева запретил лишь несколько акций двум организациям и лишь в перечисленных в судебном решении местах. Всеобщего запрета не было, и вряд ли суд смог бы на такое осмелиться.

Вместо того чтобы вникнуть в происходящее, журналисты просто подгоняют события под привычные клише. Информация доносится до аудитории в искаженном виде, а иногда просто подменяется бессмыслицей. Это напоминает псевдомышление лингвистических ботов, которые поддерживают иллюзию разговора в некоторых чатах. Они не способны проанализировать фразу, которую пишет человек, а просто реагируют на отдельные ключевые слова, на основе которых и подбирают свой ответ с помощью генератора случайных чисел. Иногда это выглядит разумно, иногда нет. Часто кажется, что далеко не все люди, работающие журналистами, способны пройти тест Тьюринга на сравнение человека с машиной. Механистичность роднит их с комментаторами – тошнотворные по стилю и лишённые смысла беседы между «даунбасами» и «бандерлогами» не могут вестись живыми людьми уже потому, что человек, независимо от политических пристрастий, не способен употреблять такие слова, ему не позволит врождённое чувство прекрасного. Получается, что роботы пишут статьи для роботов. В целях оптимизации им можно было бы сразу перейти на машинный код и общаться друг с другом на родном языке. Это облегчит живым людям поиск пусть не объективной, но хотя бы немного осмысленной информации.

Очевидно, что есть темы, о которых следует писать только специалистам. Дилетантов редко подпускают к написанию текстов о технике, о медицине или юриспруденции, а если подпускают, результат, часто оказывается плачевным. В то же время, радикальная политика считается простой областью, о которой может писать каждый. Именно поэтому многие люди до сих пор верят в существование организаций «Скинхед» и «Антифа». Проблема даже не в отсутствии предложения – всегда могут найтись авторы, достаточно хорошо знающие протестную среду. Проблема в отсутствии спроса. Владельцам СМИ нужны простые и понятные штампы, а не освещение реального положения дел. Сегодня активистские СМИ, при всей их ангажированности, низком профессионализме и часто безграмотности, являются куда более надёжным источником информации, чем солидные информагенства. Когда люди наконец-то поймут это, и информация начнёт поступать целевой аудитории непосредственно от ньюсмейкеров, коммерческие медиа окажутся под угрозой вымирания, или же окончательно перейдут к штамповке развлекательной жвачки. Наверное, оно и к лучшему.

Краткая справка

22 сентября проходил общеевропейский форум министров образования. Профсоюз «Прямое действие» запланировал на эти же дни международный контрфорум «Другая сторона образования». Акцию профсоюза попыталась сорвать милиция, была стычка между милиционерами и активистами, четверо из них были задержаны, но их вскоре выпустили. 23 сентября ситуация повторилась с той лишь разницей, что студентам попробовали запретить не форум и лекции на свежем воздухе, а небольшое мирное шествие.

В те же дни под Киево-Могилянской Академией националисты организовали свой лагерь (палаточный лагерь организовала Коалиция участников Оранжевой революции (КУОР). – MS.), подняв на флаг Дарью Степаненко, ударившую министра букетом цветов по лицу утром 22-го.

Между двумя акциями, проходившими в разных частях города, нет никакой связи. Несмотря на это, многие СМИ старательно пытались и пытаются связать их между собой, игнорируя информацию, лежащую на поверхности.