ТРК «Ирта», которая принадлежит народному депутату прошлых созывов Владимиру Ландику, работает в Луганской области с 2000 года. Весной 2014 года офис ТРК в Луганске был захвачен и разграблен сепаратистами. Сейчас она вещает из Северодонецка (Луганская область). Штат сократился в десять раз: с 200 до 20 человек.

«Ирта» — одна из двух эфирных ТРК, которые ведут вещание в Луганской области (еще в апреле 2015 года возобновилось вещание Луганской ОГТРК — телеканала ЛОТ). Летом 2015 года она получила разрешение Национального совета по вопросам телевидения и радиовещания на временное вещание на территории антитеррористической операции до ее завершения в пяти населенных пунктах Луганской области: пгт Беловодск — на 43-м ТВК, пгт Белолуцк — на 44-м ТВК, селе Зориновка — на 44-м ТВК, пгт Марковка — на 48-м ТВК, городе Сватово — на 38-м ТВК. До этого, в апреле, Нацсовет принял решение прекратить действие временного разрешения ТРК «Ирта» вещать на частотах Луганской ОГТРК и вернуть эти частоты ЛОТ.

«Телекритика» расспросила собственника «Ирты» Владимира Ландика о работе телекомпании. Нам удалось встретиться в Киеве, где, по словам Владимира Ивановича, он еще в 2006 году купил квартиру недалеко от Верховной Рады. А теперь в этом же доме снимает квартиру и для семьи сына. Когда дома старшего и младшего Ландиков в Луганске захватили сепаратисты, их семьи переехали в столицу. Но сам Владимир Ландик сейчас живет на два города: Северодонецк и Киев. «Я на волонтерском порыве занимаюсь продвижением информационного пространства», — говорит Ландик, при этом неоднократно вспоминая о большой обиде работников «Ирты» из-за несправедливого отношения к ним как бывшей (ефремовской), так и нынешней власти.

Фото: 112.ua

– Владимир Иванович, расскажите, где сейчас вещает «Ирта», после того, как было захвачено ее помещение в Луганске. Нацсовет недавно дал каналу временное разрешение на вещание в нескольких населенных пунктах Донбасса. Где находится редакция «Ирты»? Имеет ли сейчас канал корреспондентов на временно оккупированных территориях?

– «Ирта» — одна из первых компаний, которая была захвачена в Луганске, даже раньше, чем областное управление СБУ. Луганская ОГТРК просто стала работать на «ЛНР», и их не трогали. Когда нас захватывали, то в разграблении принимали участие и сотрудники государственной ТРК, которые забрали часть нашего оборудования на ГТРК.

Мы были крупной региональной телекомпанией. У нас работало 100 человек в Луганске и около ста по области. Часть наших бывших сотрудников, которых мы раньше уволили, тоже стали работать на «ЛНР». Из наших 100 луганских сотрудников не более 10 человек технического персонала тоже остались в Луганске. Часть выехала на освобожденные территории Луганской и Донецкой областей, а также в Днепропетровск, Харьков, Киев и другие города Украины. Более года назад я стал собирать компанию в Северодонецке, и 20 человек снова стали работать на «Ирте». Руководит каналом, как и раньше, Каролина Полтавская.

Мы включились. У нас была лицензия на Лисичанск, а эта вышка покрывает полностью города Северодонецк, Рубежное, Лисичанск и Кременная. Вся редакция в Северодонецке, разместилась вместе со своими семьями в гостинице «Центральная». Они не только там жили, но и питались (со скидкой 50–70 %).

А в нашем здании в центре Луганске разместился пресс-центр МВД «ЛНР», там есть хороший зал для пресс-конференций. Мы ничего не смогли оттуда забрать, ни ПТС, ни другое оборудование — даже ни единого болта. Там осталось имущества, если считать с помещением канала, где-то на 10 млн долларов. Это минимум.

Мы включились на своих передатчиках и передатчиках государственного ЛОТа. Раскрутились, все нас видели, стали о нас говорить, а с апреля 2015 года у нас забрали эти частоты. Остались мы только на своих, у нас еще есть лицензия в Старобельске. И, кроме того, мы одна из немногих региональных телекомпаний Украины, которые имеют лицензию на цифровое региональное вещание. То есть мы есть в цифре в области. Но я не переставал ходить и к министру информационной политики Юрию Стецю, и к главе Нацсовета Юрию Артеменко. Спасибо им, мы были услышаны, нам дали временное разрешение на вещание на всей территории Луганской области, подконтрольной Украине. У нас даже есть возможность быть увиденными на территории Российской Федерации. Пусть смотрят и слушают. Мы знаем, что нас там смотрят, потому что нам звонят.

Таким образом, у нас есть цифровая лицензия, а также эфирная на Лисичанск, Старобельск. Теперь нам дали покрытие во всей Луганской области, подконтрольной Украине, начиная со Сватово (Новопсков, Белокуракино, Марковка, Меловое, Беловодск). Я еще предлагал вещать из Новоайдара. Оттуда можно вещать и попадать в Луганск. Мы эту идею прорабатывали с заместителем мининформполитики Татьяной Поповой. Кстати, именно мининформполитики решил вопрос с бесплатным предоставлением «Ирте» телевизионных передатчиков и постоянно контролирует их быструю установку. Мы хотим максимально охватить всё население, которое живет на подконтрольной Украине территории.

– За счет чего существует канал? Только за счет ваших инвестиций?

– Не только за счет моих инвестиций. Нам еще платит телеканал «Донбасс», который мы немного ретранслируем. Платил раньше небольшие деньги канал «24», который занимает у нас около 70 % эфира, а в начале — вообще 100 %. Включить канал «24» — это было предложение Нацсовета по телевидению и радиовещанию, потому что у нас в эфире вообще не было ничего. Сейчас с каналом «24» мы не можем договориться и поэтому ведем переговоры о сотрудничестве с другими каналами.

У нас есть и радио, но на нем пока нет авторских проектов, в эфире идет «Европа плюс». И еще есть информационное агентство «Ирта-факс», и газета «Вечерний Луганск», которая в связи с объективными причинами пока приостановила свой выход. Думаю, что в ближайшее время она возобновит работу. И сайт есть, и онлайн-вещание.

Мы свою телекомпанию назвали «Народное телевидение Луганщины», потому что для нас главное — народ, а не чиновники. Все свои сюжеты и программы «Ирта» делает максимально интерактивными. Кроме того, мы и на свадьбу можем приехать, если она какая-то неординарная, и в роддом. За свою 15-летнюю деятельность мы нашли родителей для четырех детей, брошенных на мусорниках и обнаруженных милицией. Мы их показывали в эфире и находили им новые семьи. И сейчас у нас есть свои крестники, которые давно в школу ходят. Мы с ними держим связь. Если к нам обращается, например, фискальная служба с просьбой сделать сюжет о каких-то важных изменениях, то наши журналисты уточняют, а чем это важно для людей, а потом узнают у простых граждан — почувствовали ли они на себе эти новшества, и только тогда делают сюжет.

Начав работу в Северодонецке, мы снимали много репортажей из зоны АТО, нам помогал «Айдар», которому мы передали бесплатно мобильную камеру и они нам снимали видео, большую часть которого, к сожалению, нельзя было показывать (из-за картин смерти т. д.).

Пережили мы и ЧП. В начале сентября прошлого года меня попросил генерал Науменко отправить съёмочную группу вместе с милицией на их машинах в Беловодский район, где были зверски убиты две семьи, которые приехали на свои пасеки качать мед. Туда зашли россияне, издевались над ними, поломали позвоночники, руки, ноги, вырезали части тела и развесили на проводах. Когда наша группа приехала, все они уже были похоронены. Но надо было снять это место. Поехала Каролина Полтавская и оператор Иван Дуда. Были две машины милиции и одна пограничников. По дороге туда машина пограничников подорвалась на фугасе, двое погибли сразу, третьему оторвало ноги, и он умер по дороге. Милиция сбежала, а наша съемочная группа осталась. В машине были боеприпасы, которые стали взрываться. Каролина и Иван сами вытянули раненых и отвезли в деревню. Я очень расстроился, что туда их послал. А если бы они вдруг погибли, что бы я говорил родителям Каролины, семье Дуды, у которого маленький ребенок?

Потом съемочная группа «Ирты» каждое воскресенье ездила в самые горячие точки вместе с губернатором Луганской области Геннадием Геннадиевичем Москалем, который жил у нас в гостинице и, кстати, не имел никакого пресс-центра.

– Есть ли коммерческая и социальная реклама на канале?

– Очень мало. Было немного политической, сейчас в основном рекламируются предприятия. Есть и социальная реклама, которую предоставляет областная власть, волонтеры и др. «Ирта» очень много рассказывала об «Айдаре». Также у нас в эфире идет представитель АТО со сводкой по Луганской области.

– Сотрудничаете ли вы с «Общественным телевидением Донбасса»?

– Я встречался в Славянске с Алексеем Мацукой, и мы решили, что будем брать их программы из интернета. Но Мацука работает непосредственно с телеканалом «Донбасс», который частично у нас в эфире. Таким образом, и «Донбасс», и «Общественное телевидение Донбасса» у нас в эфире.

– Есть ли у «Ирты» корреспонденты на территории, неподконтрольной Украине?

– Корреспондентов уже нет, только в подполье, инфу передают по телефону. Видео не передают.

Журналистов у нас около 10 человек, камер достаточно, есть авто.

– Откуда еще местные жители на подконтрольной Украине территории на Донбассе узнают информацию?

– Если брать эфирное телевидение, то их только два: мы и ЛОТ. Есть еще кабельное в Северодонецке. Начала возрождаться Лисичанская ТРК, но там своих программ нет, они показывают канал «112 Украина». По спутнику туда доходят наши общенациональные каналы: «Интер», «1+1» и другие, в кабеле можно увидеть всё, но только в больших городах.

В зоне АТО наших газет почти нет. Наши журналисты заезжают на заправки, покупают кучу газет и везут туда. Зато газета «Вести» у нас (на контролируемой Украиной территории) бесплатно на всех базарах.

– А российские есть каналы?

– В Северодонецке в кабеле есть часть российских каналов, но не те, которые запрещены.

– У вас сейчас в основном информационное вещание?

– По лицензии у нас 24-часовое вещание, но, к сожалению, сейчас мы не вытягиваем полностью. У нас только 4-5 часов собственного вещания в сутки, которое постоянно увеличивается. Если учесть, что более года назад, когда мы включились, это был лишь канал «24» и полчаса наших новостей, то сейчас идут и наши авторские программы. Например, я возобновил и свою передачу «Важные люди», которую раньше выпускал каждое воскресенье 10 лет без прогулов. Я восемь лет был депутатом городского совета и семь — народным депутатом, и в этой программе в прямом эфире на протяжении часа общаюсь со своими земляками. Параллельно это транслируется в интернете. Ведет программу наш журналист. Мы ее анонсируем, люди пишут вопросы на сайт «Ирты-факс», звонят. Если на какие-то вопросы не успеваю отвечать, то отвечаю после эфира. Если кто-то не дозвонился и оставил номер телефона, то я перезваниваю.

Конечно, у нас сейчас в основном информационное вещание. Новости три раза в день по 30 минут, несколько программ. Мы только недавно сделали новую студию, в планах — пристройка к гостинице специально для «Ирты». В Луганске у нас было пять студий, две из которых большие.

По ПТС у нас случилась интересная история. В апреле 2014-го к нам приезжал Петр Порошенко, который просил обеспечить ему информационную поддержку перед президентскими выборами (ЛОТ тогда вовсю работал против киевских властей). Мы его встречали в аэропорту, где его, кстати, не пускала в город команда Ефремова. Порошенко пожелал съездить в Изварино на границу. Я и другие его отговаривали, тогда уже многие по городу ходили с оружием. Он попросил, чтобы включили спутник, передвижку, и был прямой эфир. Мы всё организовали. Кончилось тем, что Ефремов прислал титушек, охрана у будущего президента была хорошая, и они уехали без потерь, а нашу передвижку разбили, трое из пятерых наших попали в больницу. Потом нам даже спасибо не сказали.

– А какой благодарности вы ждете?

– Мы ждем справедливости. Обида в том, что, работая идеологически на Украину, с украинским сердцем, мы в ответ получаем постоянное унижение. Думаю, что Порошенко доложили, что у нас разбили ПТС и побили наших людей. Потом захватили «Ирту», мой дом и дом сына, всё вынесли, даже детские игрушки внука. И мы сразу после этого с семьей уехали. Нас даже никто сейчас не спросил, как мы. Мы изгнанные, а не переселенцы, мы лишенцы.

А сейчас еще власть не дает им права избирать. Почему? Потому что понимает, что все они проголосуют против власти, которая повинна в их статусе.

На новые офисы судов и прокуратур в Северодонецке дали сотни миллионов, и ни одной гривны не дали переселенцам на ремонт квартир. Ведь пустых зданий очень много: брошенных предприятий, общежитий, особенно в Лисичанске, Рубежном. Дайте чуть-чуть денег, отремонтируйте, тем более руками этих же людей, и они будут иметь жилье. Тогда это будут настоящие переселенцы, пока же это лишенцы.

У нас обида за 15 лет работы «Ирты». До войны мы никогда не получили от ефремовской власти благодарности, хотя проводили государственную информационною политику для всей области. Та власть на нас просто ненавистью дышала.

Во время проведения АТО мы всё время ездили с Геннадием Москалем. Только за два месяца до его ухода у него появился свой пресс-центр, который снимал и отдавал нам видео. Иногда нас звал «Айдар», иногда милицейский батальон, у нас есть аккредитация телекомпании в области, нам выдали пропуска для КПП. Жилетов, каски и страховки нет. По страховке — это моя проблема, как и жилье, и еда.

Вы понимаете, ефремовщина осталась, ни приход Москаля, ни Туки (новый глава Луганской военно-гражданской администрации) ее не сломал. ЛОТ, часть работников которого работала на «ЛНР», только несколько недель как вернулся в наш эфир, и его областная администрация уже награждает на День Независимости за съемки в АТО. А они даже не знают, в какой оно стороне. Еще во времена Януковича и Ефремова Луганская ОГТРК всегда гнобила всё украинское, обзывая нас фашистами. Теперь часть этих сотрудников приезжает из Луганска и получает за год заработную плату. Где они были и что делали — непонятно.

А «Ирту» даже не пригласили. И никакой копейки никто не дал, никогда. Мы опять с нуля всё начинали. Но когда нас обязали транслировать канал «24», а потом за доставку и распространение сигнала выставили счет в 1,5 млн, мы были возмущены. Ведь в эфире-то был канал «24», который сказал: «А мы тут при чем? Можете нас не показывать, мы вас не просили». Но, слава Богу, Концерн РРТ пошел на уступки, и мы заплатили чуть более 130 тысяч гривен только за собственный продукт в эфире. Теперь государство платит за ЛОТ самому ж государству (КРРТ), дав им и оборудование, и зарплату. А по сути те же лица, которые нас гнобили, теперь будут снова проповедовать, какая хорошая Украина и губернатор. Может Госкомтелерадио и Мирошнику — заслуженному журналисту Украины, заплатил? Он, кстати, после возвращения из Москвы, стал смотрящим за Плотницким (глава т.зв. «ЛНР». — Ред.). Думаю, что неправильно было этих людей допускать к работе на ЛОТ, и тем более платить им наши с вами деньги. Это уже наша ментальность: государство будет хвалить и поддерживать только государственное. Это симптомы того, что власть от себя ничего не отпустит. И нынешняя тоже.

– Как, по-вашему, можно изменить ситуацию?

– Чтобы изменить эту ситуацию, я бы посоветовал Георгию Туке быстро поменять в области всю прокуратуру и суды. Сейчас там до сих пор люди Ефремова. У нас там был первым заместителем апелляционного областного суда Владимир Беседа — семейный ефремовский судья, который решал любой вопрос по телефону. Когда началась война, он уехал, а своего сына поставил прокурором области. Теперь папа через сына влияет на суды. Геннадий Москаль сам ничего решить не смог, только при поддержке общественности прокурора сняли, теперь приехал новый из Киева.

Думаю, что Тука ничего не сможет сделать, не имея честного украинского суда и прокуратуры, даже доказать в суде, что был подкуп избирателей. Например, «Ирта» показала в эфире, что производился подкуп в Северодонецке, когда людям на выборах в парламент выдавали по 200 грн. Мы принесли видео и заявление начальнику милиции. Генерал передал прокурору, Беседа выбросил это в мусорник. На этом всё закончилось. Я понимаю, что тяжело сразу поменять всех по всей стране. Но давайте сделаем там, где это в первую очередь необходимо — в Донецкой и Луганской областях, где коррумпированные судьи переехали, а теперь сидят и хохочут над нынешней властью. Можно посмотреть на опыте этих областей, как всё изменится, а потом этот опыт проводить во всей стране. Но никто этого делать не хочет.

– Чем закончилась судебная история с вашим сыном?

– Поскольку Ленинский суд Луганска, который осудил сына, переехал и сейчас зарегистрирован в городе Сватово, то теперь уже Сватовский суд решил, что мой сын имел полное право на защиту. Мы попросили два харьковских института провести экспертизу. Все обвинения сына было построено на одном факте, что он без причины подошел к этой даме, схватил ее за нос и крутил, а она ударила его графином. Всё это сфальсифицировано милицией, прокуратурой и судами, а на самом деле всё было наоборот. Он подошел извиниться за своего кума, за то, что он подсел к ним за стол. За это эта дама вылила ему на обувь сок, а потом в лицо водку, а когда он протянул руку и показал, что, мол, вытри нос, то она разбила ему голову в височной части. Чуть не убила. Вот и всё.

Потом уже все показывали, что он ее тягает. На самом деле, он вызвал милицию, которая приехала, но внутрь не заходила, потому что это помещение принадлежало начальнику УВД генералу Польскому. А девушка не хотела выходить, и сын как смог, так ее и вывел. Он был трезв, она наоборот очень пьяна. Но он был весь в крови, с разбитой головой, на которую накладывалось большое количество швов, которые снимали в Краснодарской тюрьме. Он попал в тюрьму с сильным сотрясением мозга, медицинскую помощь ему никто не оказал. И всё это было преподнесено обществу, что это он ее беспричинно избил. Тогда и Янукович, и Пшонка, и Могилев говорили, что он идиот и варвар. Когда их не стало и экспертиза доказала, что он к ней не притронулся, а защищался и получил по голове, Сватовский суд отменил ему приговор, но, как ни странно, прокуратура протестует.

Я спрашивал новых руководителей правоохранительных органов, почему они не верят экспертизе, они мне отвечали, что это честь мундира. Для них честь мундира Пшонки и Могилева намного важнее любого справедливого суда? Я просил Авакова помочь забрать из коррумпированных судов Луганской области дело в Харьков. Он пообещал помочь и переадресовал меня к Геращенко. Но тот, не разобравшись в ситуации, увидел, что это пятно на милиции. А потом еще в телеэфире повел себя недостойно по отношению к нашей семье. Мне же ничего не надо, только справедливость. Я надеюсь, что дело будет доведено до логического конца и сын буде оправдан. Но меня ужасает, с какой яростью нынешняя власть защищает честь мундира Пшонки и Могилева, у которых мундир остался, а чести никогда и не было.

Сын сейчас работает в системе потребкооперации в Станице Луганской, откуда он родом. Но в связи с постоянными обстрелами Станицы Луганской, деятельность райпотребсоюза минимальная и убыточная. Я же на волонтерском порыве занимаюсь продвижением информационного пространства.

Роман Ландик, фото - tsn.ua

У меня был крупный бизнес в Луганске и области — фабрики, заводы, предприятия торговли и бытового обслуживания, а осталась гостиница «Центральная» в Северодонецке, в которой живут представители ОБСЕ и других зарубежных организаций. Есть еще универмаг в Старобельске. Всё остальное у меня отобрали бандиты из «ЛНР». Ни домов, ни квартир у меня не осталось. А на моих автомобилях теперь ездят руководители этой «ЛНР».

На Донбассе настроение у людей тяжело меняется, а у вынужденных переселенцев — в другую сторону, они не видят должного к себе как гражданам Украины внимания. Например, Каролине Полтавской, которая попала под обстрел во время выполнения служебных обязанностей и спасла других людей, даже бумажки никакой не выдали, в отличие от многих правоохранителей, которые брали взятки до войны и уже стали участниками АТО.

– Вы собираетесь баллотироваться на местных выборах? Если да, то где, в какой совет или в мэры? Объясните, пожалуйста, почему такое решение приняли.

– Если бы можно было баллотироваться как мажоритарщику, без привязки к партиям, то можно было бы выдвинуть свою кандидатуру в Луганский облсовет. Проситься в какие-то партии я не буду и «подносить им снаряды» не собираюсь. У меня есть своё имя, свой электорат, этого мне достаточно.

P.S. «Телекритика» обратилась за комментарием к главе Госкомтелерадио Олегу Наливайко с вопросом: действительно ли была выплачена годовая заработная плата сотрудникам Луганской ОГТРК. «Родиону Мирошнику Госкомтелерадио, конечно же, не платил. Сотрудникам ЛОТ выплачивается заработная плата помесячно, сейчас по факту там работает 102 человека (в штате — 175). За период вынужденного не по их вине простоя в 2014 году, согласно законодательству, мы выплатили им две трети оклада, за исключением тех, кто перешел на работу в так называемую ЛНР», — сказал Олег Наливайко.