Валентина Потапова одной из первых начала внедрять элементы медиаграмотности в учебный процесс в крымском вузе. С 2003 по 2014 год она работала старшей преподавательницей кафедры истории, правоведения и методики преподавания Крымского гуманитарного университета.
В сентябре 2011 года она создала общественную организацию «Центр гражданского просвещения "Альменда"». В 2010–2014 годах руководила Клубом социального и правового кино в Ялте, где во время занятий применяла элементы медиаграмотности. После переезда из оккупированного полуострова в Киев занимается общественной деятельностью. С 2014 года занимается тренерской работой по подготовке модераторов киноклубов Docudays UA.
В интервью MediaSapiens Валентина Потапова рассказала, чем важна медиаграмотность в условиях гибридной войны и пропаганды, как медиаобразование интегрировано в учебный процесс и стали ли украинцы более критично оценивать информацию, которую получают из СМИ.
– Валентина, в какой момент вы поняли, что вам интересно заниматься вопросами медиаграмотности?
– История эта довольно длинная. Для меня медиаграмотность во много тождественна развитию критического мышления. Впервые с критическим мышлением я познакомилась где-то в середине 80-х, еще при СССР. В какой-то момент я узнала: оказывается, у детей можно развивать очень полезный в жизни навык критического мышления. Серьезно же в эту тему я углубилась в 2001-2002 году. В то время я не понимала, как развивать критическое мышление, чтобы оно было сконцентрированным. Мне очень хотелось это делать. Я понимала, как его развивать в предметных вещах, но было непонятно, как это делать фокусно. Знакомство с Оксаной Волошенюк (менеджер образовательных программ Академии украинской прессы. — MS) показало, где и как это можно делать.
В результате в 2009 году в Крымском государственном университете в Ялте, где я тогда работала, мы с коллегами начали внедрять в Крыму «пилот» концепции медиаграмотности в Украине. Наша кафедра истории и правоведения была достаточно инновационной: у нас было очень много всевозможных интересных и современных проектов, и медиаграмотность логичным образом стала одним из таких проектов. Благодаря нашему заведующему кафедрой Роману Владимировичу, который нам не «рубил крылья», а готов был всячески лоббировать наши идеи на уровне руководства университета.
– Как первые занятия по медиаграмотности выглядели на практике?
– Уже к тому моменту, в 2009 году, мы активно занимались вопросами прав человека, просвещением этой в сфере. Мы в университете открыли киноклуб — «клуб правового и социального кино». Во время занятий показывали студентам университета фильмы и обсуждали после их просмотра вопросы прав человека.
Фильм — это продукт, с которым нужно работать, но надо знать, как именно это делать. Поэтому мы с коллегами решили пойти на одну из школ по медиаграмотности, которую проводила Академия украинской прессы. В процессе обучения мы поняли, что фильм — это медиатекст. Когда я познакомилась с таким понятием, как медиатекст, тогда стала изучать новые и новые термины. Например, что такое медиамесседж и какие есть основные элементы медиаграмотности.
Приобретенные знания мы стали переносить на Клуб социального и правового кино. Также начали внедрять и интегрировать элементы медиаграмотности в учебные дисциплины. Достаточно быстро, в 2012 году, мы написали книгу о том, как организовать дискуссию по фильму: имеющийся у нас опыт мы попробовали изложить уже другим, всем желающим.
– Как на такие новые знания реагировали ваши студенты, какие вы получали от них отзывы?
– На этот вопрос я хотела бы ответить, что именно я считаю главным результатом таких занятий. Этот «результат» стал для меня определенной «точкой невозврата» и сильно на меня повлиял. После этого я решила для себя, что буду делать все возможное и все, что в моих силах, для развития медиаграмотности в нашей стране.
– О каких событиях речь?
– На момент 2013-2014 годов наш киноклуб становился все более популярным, и его постоянно посещало уже человек пятьдесят. Клуб стал уже неким культурным событием в городе, и к нам со временем стали приходить не только студенты, а уже и просто жители Ялты.
Когда велось мощное информационное воздействие на людей, наши киноклубовцы оказались стойкими к гибридной информационной войне. Изучавшие медиаграмотность студенты не поддались пропаганде, когда Россия аннексировала Крым.
Считаю, что это главный наш результат! Не бывавшим на оккупированной территории и не видевшим, как все происходило, может показаться, что у людей ни с того ни с сего в голове появилась «вата». Но она не появляется просто так, на ровном месте. Это результат плановой информационной пропаганды.
Во время такого воздействия в медиа забрасываются разные опасные месседжи. Например, что «Крым — это Россия», и «Россия — великая страна». Если при этом человек не обладает навыками медиаграмотности, то не понимает, откуда это идет и воспринимает такую информацию как факт.
Все наши ребята, которые ходили в киноклуб, мгновенно «считывали» подобные месседжи, и это их не коснулось. Они оказались защищенными от такого воздействия. Честно говоря, я даже сама не ожидала, что так будет. Да, мы объясняли на занятиях определенные элементы, о чем-то говорили. Но обычно результаты подобной работы нельзя увидеть или измерить каким-то инструментом: ты отпускаешь участников тренинга с занятия и не знаешь, что с ними происходит дальше. А здесь же была возможность увидеть, что происходит в «момент икс». А в «момент икс» мы убедились в том, что медиаграмотность может защитить от гибридной войны.
– Получается, что медиаграмотность напрямую влияет на судьбу страны.
– Однозначно! Я считаю, что такие ценные дисциплины, как права человека и медиаграмотность, относятся к вопросу национальной безопасности. Элементы критического мышления крайне важно изучать и в начальной школе. Со временем у человека развивается своего рода «прививка», защита. Он не будет «инфицирован» неправдивой либо гибридной информацией.
Кстати, в Новой украинской школе (НУШ) внедрены несколько новых содержательных линий, одна из которых — это именно компонент медиаграмотности. В школах медиаграмотность внедрена не в виде отдельных предметов, а интегрирована в разные дисциплины.
– Насколько я знаю, вы — сторонник того, чтобы медиаобразование внедряли на разных уровнях в школе, от первого класса до выпускного.
– Да, безусловно. Это сейчас и происходит в школьном образовании. Я впервые узнала о подобных вещах уже во время распада «совка». К нам приезжали учителя из Англии, чтобы продемонстрировать элементы критического мышления. Я задала им вопрос: «С какого года обучения, по-вашему, стоило бы развивать критическое мышление?». Вы знаете, они не поняли, что я хотела у них узнать! Несколько раз переспросили, что значит «с какого возраста». Потом в итоге ответили — «с рождения». Поэтому могу сказать, что критическое мышление — это база, основа медиаграмотности. Развивать ее нужно начинать с самого раннего возраста. А вот уже понимание таких вещей, как медиатекст, медиапродукт, рынок медиа, должно изучаться поэтапно.
– Насколько хорошо у нас внедрено медиаобразование? Что, возможно, стоит добавить?
– Единственное, чего я опасаюсь, — это «кампанейщины». Ведь периодически у нас принято проводить всевозможные кампании — то мы одно развиваем, то другое, забрасывая предыдущее. Мое опасение состоит в том, чтобы это не вылилось в очередную кампанию уже с новой системой.
Я считаю, что медиаграмотность в украинском образовательном процессе развивается достаточно хорошо. По сути, ей охвачены все сферы и уровни школьного образования.
Кроме того, есть уже некое понимание медиаграмотности и у взрослых. Например, я была очень удивлена, когда ехала в маршрутке из Киева в Ровно. В дороге завязался разговор с соседом, и я спросила: «Знаете ли вы собственников украинских медиа?». Он назвал мне их всех! Это был обычный простой человек возраста 50+, ехавший на пасхальные праздники с заработков из Киева домой. Но, тем не менее, он показал свою прекрасную осведомленность в таких процессах. Это означает, что во многих сферах правильную информацию мы уже донесли. Теперь вопрос состоит в том, как такой информацией будут пользоваться люди. И здесь мне кажется, что самая главная задача — дать не просто знания, а и навыки медиаграмотности.
– Если в школе медиаграмотность интегрируется довольно успешно, то как быть с теми, кто уже закончил школу, университет? Как дать подобные навыки таким людям?
– По-моему, сегодня уже есть просто огромное количество тренингов для тех, кто хочет что-то узнать. Например, онлайн-курсов по медиаграмотности, которые можно найти в поисковике. Неплохо работают такие организации как «Детектор медиа», Stopfake.org. Хороший качественный продукт есть, и уже от самого пользователя зависит, будет он брать оттуда информацию или нет. Я убеждена, что сегодня человек не может считать себя образованным, если не имеет навыков медиаграмотности. Сегодня стыдно быть не медиаграмотным!
Также я считаю, что в вопросе информационного воздействия мы в каком-то смысле «переломили» ситуацию. До каких-то результатов должно пройти еще много времени, но понимание того, что медиаграмотность — это необходимый навык, у многих украинцев уже появилось. Как ни странно, этому способствовала гибридная война.
– Вы хорошо знаете о тех проблемах, с которыми сталкиваются жители оккупированных и прифронтовых территорий. В чем там состоит главная информационная сложность?
– Основная проблема в том, что жители этих территорий находятся под воздействием мощнейших информационных потоков из Российской Федерации. Давно уже не секрет, что основные каналы информации для людей идут именно оттуда, а не от Украины. Противостоять такому влиянию очень сложно. Для этого нужны навыки, позволяющие «считывать» пропаганду. Нужно понимать: вся информация, идущая из России, направлена против Украины. Конечно, это не значит, что вся та информация должна «выбрасываться в мусор». Но это значит, что ее надо фильтровать с помощью приемов медиаграмотности.
Буквально на днях я говорила со своей подругой из Крыма. Она рассказала о том, что как-то включила телевизор на весь день. Она обратила внимание, что в течение пяти часов по российскому телевидению шли программы, направленные на «обработку» населения. Навык увидеть, что на протяжении пяти часов тебя «обрабатывают» — самый главный из тех, которыми должны обладать люди на прифронтовых территориях. Выключите телевизор или радио, если не способны этому противостоять. Или же — всегда анализируйте, что происходит.
– Есть мнение, что медиаграмотности научить невозможно. Что это некий навык, который может и не появиться, даже если всегда искать информацию из разных источников и перепроверять ее. Согласны ли вы с этим? От чего, на ваш взгляд, зависит наличие или отсутствие таких навыков?
– Есть достаточно простой прием, о котором я узнала и сразу же стала применять еще на начальном этапе изучения медиаграмотности. Эти приемы называются «графические организаторы», когда ты пытаешься занести на бумагу те потоки информации, с которыми сталкиваешься. Один из графических организаторов, которым я учу на тренингах, такой: надо включить какой-то канал, где идет выпуск новостей около получаса, и посмотреть его с листом бумаги. Пишем: тема первая — президент поехал в какую-то страну. Фиксируем, сколько длился сюжет (например, полторы минуты). Тема вторая — такая-то. Записываем тезисно, о чем говорили, на что обращали внимание в новости. Таким образом, мы кратко фиксируем все темы, которые освещались.
Далее мы смотрим на листик и думаем, не придуманы ли темы так, чтобы оставить у зрителя ощущение одного определенного меседжа. Если с неделю посмотреть новости с листиком, то это помогает сформировать навыки считывания меседжей с новостей уже без листика. Вы будете анализировать посылы из телевидения уже автоматически. Тогда вам уже становится понятно, где вами манипулируют, каким образом подают факты.
Когда я последний раз была в Крыму, то посмотрела часовую итоговую программу российского телевидения. Увидела, что целых 42 минуты из 60 было посвящено Украине. В это время позвонила моя одноклассница, состоялся такой разговор:
– Что делаешь?
– Смотрю ваши новости. Не могу понять, в России что — телевидение считает Крым Украиной?
– В смысле?
– Так ведь телевидение 42 минуты из 60 рассказывают об Украине. Я так хотела узнать, что происходит в Тюмени или в Челябинске, что на Колыме. А у вас этих новостей нет.
Для зрителя очень опасно, если итоговые недельные выпуски посвящены другой стране. Не удивительно, почему у людей формируется фейковое и искаженное представление о том, что «Украина — это Россия».
– Но люди могут не хотеть анализировать что-то с конспектом в руках. Вместо этого просто хотят посмотреть выпуск новостей. Как тут быть?
– Когда я работала со своими студентами в Ялте, у нас был курс «Критическое мышление на уроках истории». Наверно, с историей связать вопросы медиаграмотности легче, ведь можно найти множество примеров для рассмотрения.
На занятиях я подчеркивала: «Вся информация, которую вы потребляете, в первичном вашем восприятии должна трактоваться вами как неправдивая и поддаваться сомнению». Это их всегда удивляло. Но я объясняла, что у людей часто нет времени проверить, правда это или нет. Будете ли вы есть грибы, если не знаете, безопасные они или нет? Вы же сначала это проверите? Точно так же должно быть с информацией. Это вопрос безопасности.
Информация, которая вас заинтересовала, всегда требует проверки. Ту же информацию, которая не заинтересовала, просто выбросьте. Иначе, если читать и смотреть абсолютно все, вэтом потоке можно просто «утонуть». На вопрос студентов о том, нужно ли им по такой логике поддавать сомнению знания, которые я давала им во время занятий, отвечала, что это нужно делать обязательно. Ведь я, отбирая материалы, могла нарушить принципы объективности и дать свою субъективную оценку. Нужно научиться задавать вопросы к тому материалу, который вы получаете из любых источников. Наши студенты были очень открытые, и задавать вопросы не боялись.
Сейчас, особенно видя результат гибридной информационной войны России против Украины, я уверена: медиаграмотность — это жизненно важный навык, которым должен обладать каждый. Это знания, без преувеличения влияющие на судьбу страны и на вектор ее развития.
