Журналистика, как известно, вторая древнейшая профессия, и это значит, что потребность в информации у людей была всегда, независимо от страны, эпохи или культуры. Однако если раньше журналисту приходилось, как поется в известной старой песне, «трое суток не спать, трое суток шагать ради нескольких строчек в газете», то теперь даже не нужно вставать с дивана, чтобы получить эксклюзив в считанные минуты. И главный инструмент в работе «акул пера» сегодня — именно социальные сети.

Вряд ли кто-то может поспорить с тем, что Фейсбук — не соцсеть для развлечений, а мощный инструмент работы с огромными объемами информации. Он захватил нашу жизнь, стал ее частью, а значит и одним из основных каналов для получения информации. Там можно напрямую списаться с любым политиком, минуя пресс-службы или официальные запросы, найти статистику в пабликах государственных ведомств, личные фотографии и даже получить доступ к чужим перепискам — правдами или неправдами, это уже другая история.

Но если посмотреть на это с другой стороны, возникает вполне логичный вопрос: может ли Фейсбук совсем заменить СМИ в будущем? Ведь попробуйте только вдуматься: главные ньюcмейкеры страны или мира сперва оставляют на своих страницах посты, а уже затем их, как правило, подхватывают медиа, ссылаясь на ту самую страницу в соцсетях. Часто именно очевидцы, случайно оказавшиеся где-нибудь на месте событий и публикующие фотографии оттуда на своей страничке в Фейсбуке, оказываются оперативнее любого телевидения или корреспондентов.

Еще одна функция Фейсбука, которая сегодня только начинает набирать популярность в украинском сегменте — это онлайн-трансляции. Когда-то давно прямые эфиры с места событий были исключительной привилегией тележурналистов. Потом, с появлением планшетов и мобильного интернета, в украинской журналистике возник такой феномен, как стримеры — именно так, к примеру, начинал тот же канал «112». Тогда вместо того, чтобы тащить за собой на место события оператора с огромной камерой, журналисту достаточно было захватить смартфон или айпад с фронтальной камерой, включиться в эфир выпуска новостей на своем канале и дать трансляцию. На канале до сих пор работают журналисты-стримеры, как штатные, так и не в штате. Вот, например, фрагмент интервью с телеведущим Павлом Кужеевым, где он рассказывает о требованиях к стримеру.

Что же сейчас? Посредством этой самой функции — прямых фейсбук-эфиров — вести онлайн-включения может каждый из нас. Конечно, тут все зависит от количества подписчиков и популярности самого пользователя. Человек с сотней подписчиков вряд ли будет «смотреться» аудиторией, даже если будет вести трансляцию с высадки на Марс. Ну разве только если его репостнет кто-нибудь очень известный.

С другой стороны, онлайн-трансляции — это альтернатива для видеоинтервью, только для того, чтобы задать вопросы нужному спикеру, больше не нужен журналист. Здесь нету цензуры, зритель видит, что человек на том конце работает в режиме реального времени, общается со своими подписчиками напрямую и ничего не вырезается из эфира. И, главное, происходит здесь и сейчас.

На подобные размышления меня натолкнули недавние эфиры волонтерского фонда «Повернись живим». Основатель фонда, Виталий Дейнега, вместо того, чтобы раздавать комментарии десяткам СМИ, находясь в Авдеевке во время сильных обстрелов, просто сделал одно включение. Конечно, журналисты лишились эксклюзивных комментариев. Но сотни людей сразу же получили свежую информацию из первых уст от авторитетного для них источника. Меньше чем за неделю это видео набрало более 106,4 тыс. просмотров, притом что у самой страницы сейчас более 490 тыс. подписчиков. Вторая трансляция набрала более 8,6 тыс. просмотров за сутки — это было видео, где тот же Дейнега просто отвечал на вопросы своих подписчиков.

Онлайн-трансляции часто ведут украинские политики. Тот же Михеил Саакашвили регулярно включается на своей официальной странице, минуя телекамеры. В среднем его видео набирают от 40 тыс. просмотров. Напомним, что заявление о своей отставке с поста губернатора Одесской области Саакашвили тоже делал в режиме онлайн-трансляции на Фейсбуке.

В последнем стриме Дейнега пообещал, что такие стримы организация будет делать регулярно, и спросил, кого его читатели хотели бы видеть следующим. Это мог бы быть волонтер или военный, эксперт или чиновник. Вопрос, который я задала себе в этот момент: нужны ли после такого интервью в прессе?

То есть, понятно, что сегодня доступ к социальным сетям все-таки есть еще не у всех. Огромный сегмент людей читает новости на новостных сайтах, в журналах или газетах, и, конечно же, колоссальное количество людей смотрит телевизор. Но представьте, что будет лет через десять, когда Фейсбуком точно будут пользоваться если не все, то каждый второй?

Конечно, и здесь, как, впрочем, и везде, тоже есть две стороны медали. С одной стороны, общение напрямую со спикером или читая его посты без «обработки» в СМИ как бы вызывает больше доверия у аудитории. С другой — работа журналиста, если, конечно, мы говорим о качественной и объективной журналистике, должна заключаться не только в сборе информации, а и в проверке ее на достоверность. А то, что публикуется в соцсетях, как известно, правдивым оказывается далеко не всегда. Потому именно журналист как профессиональный посредник, умеющий отличить «мух от котлет» и донести до аудитории действительно важную и точную информацию — очень важное звено в этой системе. И Фейсбук тут — никакой не конкурент.