На Второй медиаконференции Восточного партнерства, которая прошла 13 сентября в Киеве, было много интересных зарубежных гостей. Одной из тех, с кем MediaSapiens решил поговорить в первую очередь, стала известная латышская журналистка Санита Емберга (Sanita Jemberga). Санита руководитбесприбыльной журналистской организацией Re:Baltica и одноименным интернет-изданием. Вместе с двумя коллегами и десятками приглашенных журналистов они создают качественные и глубокие расследования не только о Латвии, но и о всем Балтийском регионе.

Re:Baltica была основана в 2011 году другой известной журналисткой-расследовательницей Ингой Сприньге (Inga Springe), чтобы защищать общественные интересы и способствовать открытости и позитивным переменам. В центре внимания их расследований — коррупция, организованная преступность, предпринимательская деятельность, здравоохранение и права человека. Свои материалы ресурс бесплатно предоставляет всем СМИ, которые заинтересованы в публикации.

Санита Емберга в журналистике более 20 лет. В 2011 году она получила приз Латвийской ассоциации журналистов за расследование о проблемах национальной авиакомпании airBaltic. Но решила оставить журналистику и поработать в Европейской Комиссии. А уже в 2014 году вернулась, чтобы помочь развитию Re:Baltica. И судя по тому, с каким воодушевлением она рассказывает о проекте, читатель еще узнает о многих интересных расследованиях, созданных под ее руководством.

Одной из ключевых тем для Балтийского региона остается российская пропаганда — именно ей посвящены и несколько последних материалов Re:Baltica: «Тайный брат "Спутника"», «Мини-фабрики пропаганды» и «Как российская пропаганда в странах Балтии превращается в провокационные новости.

Как охватить аудиторию, равную четверти населения страны

— Санита, расскажите о команде Re:Baltica. Сколько людей у вас постоянно работает?

— Постоянно — три с половиной. (Улыбается.) Я — руководитель, Инга Сприньге — основательница и редактор, еще одна наша коллега — мультимедиа редактор, которая также занимается соцсетями и графическим дизайном, и на полставки у нас работает бухгалтер. Но ежегодно с нами сотрудничает более 30 людей — это журналисты, фотографы, переводчики. Наша модель такова: у нас есть маленькая основная команда, которая друг другу полностью доверяет. И много приглашенных на конкретные темы журналистов — лучших в своей области. Ищем и в прессе, и на телевидении, и в онлайн-журналистике. Мы предлагаем им поработать с нами. И сами журналисты, и их медиа всегда с удовольствием соглашаются, потому что у их редакций нет ни денег, ни времени делать такого рода журналистику.

Кроме того, в Латвии существует прекрасная система налогов, благодаря которой ты почти половину отдаешь государству. Многие СМИ не хотят платить все налоги и держат людей не в штате, а на гонорарах. Мы этого не делаем, если уже кто-то у нас работает — то все честно. Еще и потому у нас работает так мало людей.

— Каким образом вы договариваетесь со СМИ, которые будут перепечатывать ваши материалы?

— Наша модель называется public good («общественное благо»). Мы ищем деньги на тот или иной проект — и находим, так как считаем это важным. И каждый наш материал мы выставляем в открытом доступе и предлагаем перепечатать всем желающим медиа. Естественно, указав источник. Для каждой истории мы находим три больших медиапартнера. Таким образом охват каждого нашего материала только в Латвии составляет около полумиллиона людей. А в нашей стране всего живет почти два.

Большие медиа с нами работают, потому что у нас есть репутация, мы в журналистике уже «динозавры». Они знают, что нам можно доверять. Им же не приходится вкладывать большие деньги в расследования.

После публикации мы также активно выступаем на телевидении, ходим по всевозможным ток-шоу и рассказываем, что раскрыли, чтоб как можно больше людей об этом узнало.

— Re:Baltica готовит только расследования?

— Да, но они могут быть очень разными. У нас активно развита цифровая журналистика. Вот, например, мы делали расследование о школах Латвии, которых у нас более пятисот. Мы создали интерактивную карту, на которую добавили данные о том, сколько в ней учится учеников, какие зарплаты у учителей. И каждая школа могла зайти и узнать эти показатели, сравнить.

Мы всегда говорим, что у нас два жанра расследований: классические (где все фигуранты — плохие) и то, что сейчас называют конструктивными расследованиями. Первыми этот тренд запустили датчане. В материале конструктивной журналистики обозначается проблема и предлагаются пути ее решения.

Такого рода расследования мы делаем по социальным темам — о ситуациях в школах и больницах, о бедных людях. Об этом нужно говорить конструктивно.

О финансировании Re:Baltica

и трендах в расследовательской журналистике

— Ваша организация отличается еще и тем, что делает трансграничные расследования. Расскажите о нескольких таких темах.

— Когда мы стартовали в 2011 году, очень популярной темой было отмывание денег. Ну вы и сами знаете, как деньги, украденные вашими олигархами, через латвийские банки попали в Лондон. Наши банки этим занимаются на прекрасном уровне. (Смеется.) Тогда практически у каждого отмывания средств в постсоветских странах был «латвийский компонент», поэтому мы сотрудничали со многими странами, расследуя это.

Другой момент — война в Украине. Надо понимать, что российская пропаганда в Латвии стартовала с момента, когда в стране начало вещать советское телевидение. Просто до 2014 года она не была такой агрессивной. Раньше в то, что она есть и что она сильная, не очень верили, не особо думали об этом. А когда увидели, как за это людей убивают в Украине, — другое дело.

Мы делали расследования о том, как работает кремлевская пропаганда во всех странах Балтии. Создали об этом первый документальный фильм Masterplan, который купили многие прибалтийские каналы, в том числе и общественные. Финский общественный вещатель его тоже приобрел, мы показали его на многих мероприятиях в Европе и США. Онлайн он пока не доступен — права на дистрибуцию еще полгода будут у вещателей.

Для этого проекта мы собрались с документалистами — ведь они знают, как делать кино, а мы — как расследовать.

Что интересно, этот фильм вышел за два года до избрания президентом США Дональда Трампа, когда американцы будто проснулись и увидели у себя кремлевскую пропаганду. Недавно вот Facebook заявил о том, что во время выборов Трампа российские аккаунты (по-видимому, тролли) купили у них рекламу на 100 тысяч долларов. И ведь это была реклама не о Путине, а о контроле оружия, правах на аборт… А мы еще два с половиной года назад об этом говорили.

Мы также много работали с Проектом по расследованию коррупции и организованной преступности (OCCRP). Например, кто эти люди, которые, покупая недвижимость, получают вид на жительство в Латвии — а это россияне, украинцы, азербайджанцы…

У нас есть то, чему каждый журналист, который хочет создать свой проект, я думаю, должен научиться. У нас нет стыда, мы не стесняемся стучаться во все двери, по всем своим контактам. Потому и работаем с Глобальной сетью журналистов-расследователей (Global Investigative Journalism Network, GIJN), Международным консорциумом журналистов-расследователей (International Consortium of Investigative Journalists, ICIJ), американским изданием Buzzfeed.

— Расследования, наверное, самый затратный по времени жанр. Сколько вы можете позволить себе работать над одним материалом?

— Фильм про российскую пропаганду мы делали около двух лет. А недавний материал о том, что финансист из Латвии оказался посредником между российскими банками и французским политиком Марин Ле Пен, — всего за три недели. Но в среднем у нас срок от двух месяцев до полугода получается.

— А каким образом финансируется Re:Baltica?

— Это гранты от доноров, краудфандинг и то, что мы сами зарабатываем. Мы объясняем аудитории, почему расследовательская журналистика стоит так дорого, и просим помочь (об этом даже говорится на главной странице издания. — Ред).

У нас маленький рынок, и я принципиально стою на том, что доходы должны быть разные — не только донорские. В таком случае, если один источник дохода отпадет, мы сможем что-то придумать, а не просто закрыться.

— А как вы сами зарабатываете?

— Мы преподаем в Стокгольмской школе экономики. Пишем сценарии для документальных фильмов. Учим журналистов в других странах. И все это вкладываем в «RE:Балтику». Мой бывший муж называл это «дорогим хобби»! (Смеется.) Рекламы на нашем ресурсе нет.

— Санита, вы много лет занимаетесь расследованиями. Какие тренды в этом жанре видите сейчас?

— Вот уже три года мы каждое лето проводим мероприятие под названием «Журналистский рок-фестиваль Re:Baltica». Это ивент для журналистов из стран вокруг Балтийского моря. Туда приезжают такие крутые журналисты, что если бы у каждого из них была рок-группа, то Coldplay бы просто стояла где-то скромно в углу. Наши гости — самые лучшие в своих странах на текущий момент. В этом году из Украины мы пригласили Анну Бабинец представить фильм о Павле Шеремете.

Фестиваль — это возможность распространить расследования, чтобы как можно больше людей о них узнали. А также посмотреть, кто что сделал.

Какие тренды мы видим? В странах Балтии главная тема — коррупция. А в Скандинавии совсем другое. У них журналисты расследуют вопросы, связанные со здравоохранением, отношением к душевнобольным людям. У них такие расследования выигрывают премии — истории на бытовом уровне, рассказ о человеке. В США и Великобритании сейчас в основном берутся за огромные темы — такие как социальное неравенство в мире.

А если говорить о жанрах, то для меня сейчас очень интересен формат internet documentary (документальный фильм для показа не в телеэфире, а в интернете). Потому что делать обычные документальные фильмы действительно дорого. А для интернета технически все намного проще. В этом контексте я всегда вспоминаю фильм фонда Алексея Навального (к которому можно по-разному относиться) про генерального прокурора России Юрия Чайку. Смотришь и понимаешь, что это интересный новый жанр расследований.

Конечно, когда, как у вас, идет война, актуальны совсем другие темы, чем когда ты сидишь в Норвегии и думаешь, что делать со своей Tesla.

— Вы уже делали такие документальные фильмы для интернета?

— Еще нет. Но у нас много планов по этому поводу.

Кроме того, к каждому нашему расследованию мы готовим видео. Так как понимаем, что люди употребляют информацию по-разному. Моя мама, например, скорее будет читать журнал, а кто-то — смотреть Youtube. Без видео расследование делать невозможно — об этом уже можно забыть. Влияние от увиденного намного больше, чем от прочитанного.

Хорошо, что снимать видео можно недорого. Мы — небольшой проект с  бюджетом около 100 тысяч евро в год — можем себе это позволить. Чтобы сделать видео для каждого проекта, нужна идея, автор и мультимедийный редактор. Автор вкратце расскажет о том, что расследовал — вот и все. Конечно, хорошо, что и у меня, и у моей коллеги Инги есть телевизионный опыт. А наш мультимедийный редактор — просто вундеркинд!

— Мне кажется, очень важно, что у вас все материалы переводятся на русский (сайт проекта имеет три версии — латышскую, английскую и русскую. — Ред.). Это ведь тоже возможность бороться с пропагандой.

— Русскую версию мы запустили только в прошлом году — до этого не было денег и времени. Да и сейчас мы не сами это делаем, потому что язык у нас не тот — это латышский русский. К счастью, у нас публикуются переводы на русский — благодаря сотрудничеству с «Медузой» и «Спектром», которые тоже в Риге.

«Части населения нравится Путин,

но они не спешат перебираться в Москву»

— Санита, а насколько, на ваш взгляд, люди в Латвии уже осведомлены об объемах и опасности, которую несет российская пропаганда?

— Я думаю, что у нас уже все жители, кроме, возможно, тех, которые живут на границе с Беларусью, понимают, что такое российская пропаганда и что с  ее помощью возможно сделать. Но у нас проблема в том, что некоторая часть населения с этим согласна. Когда у вас был распятый мальчик в Славянске, у нас был свой мальчик, которого якобы побили за то, что он не говорил на латышском. Женщина, которая об этом рассказывала в СМИ, работала стажером на местном прокремлевском канале…

Но что интересно: в России эта часть населения жить не хочет. Им нравится Путин по телевизору, он ведь там показан как такой великий лидер. Но они не спешат перебираться в Москву.

Мы пытаемся давать факты, которые развенчивают пропаганду. Но проблема в том, что мы не можем делать это на русском. А наш русскоязычный зритель не смотрит программы на латышском. Этому есть объективные причины: мы годами жили как два общества, у которых нет ничего общего, кроме того, что живем в одном доме.

Мы не знаем, как достучаться до нашей русскоязычной аудитории, чтобы рассказать, что все это вранье. Многие критики Кремля, которые перебрались в Латвию и Эстонию, обращают на это внимание на разных международных форумах…

Наш среднестатистический русскоязычный житель всего этого знать не хочет. Он хочет только быть уверенным в завтрашней зарплате и будущем своей семьи, а приходя вечером домой, он включает проклятое российское телевидение. Потому что привык это делать в течение десятилетий. Все, что мы можем, — это апеллировать к общим проблемам: Бог с ним, с Путиным, а что у нас с нашими дорогами?

— Из Балтии не раз звучали идеи создать русскоязычный телеканал.

— Да, эстонцы вот сделали. Я знаю, что рейтинг у них очень небольшой. Интересно также, что этот канал не особо смотрят в Таллине — он более популярен в маленьких городках. Но я считаю, что в этой ситуации не так рейтинг важен, как то, что они сказали своим русскоязычным жителям: вы — наши, вы — эстонцы, вот вам телеканал. В Латвии это сделать невозможно, потому что у нас есть националисты, которые жить не могут без прокремлевских партий. Единственный шанс для нас — сделать такой канал в интернете. Для нового, современного поколения, которое уже родилось в Латвии, тут живет и работает. Но они-то и не смотрят российские каналы, а сидят в Facebook. А со старшим поколением уже ничего нельзя сделать.

— Как вы считаете, стала ли российская пропаганда менее активной в Латвии в последнее время — если сравнивать с 2014–2015 годами?

— Когда началась война в Украине, все обстояло куда хуже, конечно. Это было жестко и страшно. Потом эти потоки уменьшились. Но надо понимать, что пропаганда в странах Балтии — это очень часто не про сами эти страны. Ведь насчет них не так много всего можно придумать. Что, акции к 9 мая показывать каждый год? В странах Балтии пропаганда в основном о том, что Европейский Союз разваливается, НАТО — агрессор, украинцы — плохие люди, которые убивают прекрасных русских людей, а в Советском Союзе все было хорошо. Ну и о том, что Латвия — это бедная провинция в Европе, где все с годами разрушили. Но надо понимать, что российская пропаганда очень быстро активизируется — как только возникает обострение в Украине или Сирии, резонансные события в США. Тогда — понеслась.

Фото предоставлены организаторами Второй медиаконференции Восточного партнерства.