Интервенции в чужое информационное пространство

Интервенции в чужое информационное пространство

10:46,
24 Січня 2016
3709

Интервенции в чужое информационное пространство

10:46,
24 Січня 2016
3709
Интервенции в чужое информационное пространство
Интервенции в чужое информационное пространство
Советское виртуальное пространство «разрушалось» вхождением в него фильмов, игрушек, предметов одежды и быта, которые несли в себе четкую отсылку на свое превосходство, что работало как идеологический конфликт, поскольку они были чужими.

Чужое пространство является не просто чужим, а чуждым. Оно никогда не хочет получать информацию, созданную по другой модели мира. Поэтому при выборе двух вариантов —  подавать информацию как чужую или как свою — предпочтение чаще отдается выдаче информации как своей. Иногда она может обрастать фактами из чуждой жизни, к примеру, когда свои поп-звезды покупают квартиры в Майами, но в таком случае это все равно своей информацией.

Жесткая система отсеивания чужого, созданная СССР, особенно в предвоенное время, наоборот, создавала из чужого элемент привлекательности, поскольку запрещенное всегда более интересно, чем незапрещенное. В этом лежит существенный момент облегчения прохождения зарубежной информации в советское массовое сознание.

Если физическое пространство традиционно захватывается и побеждается массой (огня или людей), то информационное пространство занимается иными сообщениями путем освоения чужих источников информации, которые сами начинают работать против, как это было, например, в случае перестройки. Виртуальное пространство подчиняется иным картинам мира с помощью захвата его отдельными произведениями, несущими эти картины мира. В последнем случае советское виртуальное пространство, например, «разрушалось» вхождением в него фильмов, игрушек, предметов одежды и быта, которые несли в себе четкую отсылку на свое превосходство, что работало как идеологический конфликт, поскольку они были чужими.

Более сложной задачей становится разрушение имеющейся модели мира путем вводимой извне или изнутри информационной интервенции. Примером внутренней интервенции является информационная кампания «перестройка». В ее рамках были изменены оценки ключевых точек советской модели мира, когда «Ленин, партия, комсомол» из позитивно окрашенных перешли в разряд негативных. Причем до этого эти ключевые точки вообще не допускали никакого негатива о себе, о чем заботилась денно и нощно цензура.

Это оказалось возможным не просто посредством снятия цензуры, а созданием мощного негативного потока об этих ключевых точках. Затем эти точки были заменены на новые. В этих процессах выросли новые спикеры и новые ключевые точки иной картины мира.

Получается процесс со следующими составляющими:

- переход телевидения на критические позиции в новостях,

- появление новых отрицательных потоков в СМИ,

- возникновение новых спикеров, специализирующих на отрицательных потоках,

-  поддержка имеющимися СМИ этих спикеров и этих потоков,

- запуск старых, но запрещенных до этого спикеров и текстов,

- переход телевидения на «раскручивание» новых спикеров.

Кстати, как и в случае всех оранжевых революций, становится «немодным» поддерживать старое, что сразу привлекает к этим новым потокам молодое поколение.

Реально Советский Союз начал рушиться еще тогда, когда Горбачев выступал на тему Ленина и социализма. То есть в момент существования позитивного мейнстрима и негативной периферии информационного пространства. Но когда телевидение попадает, к примеру, в информационный конфликт между программой «Взгляд» и программой «Время», победа остается не за фактами, а за интерпретациями, которым и занимались взглядовцы. Это связано с тем, что интерпретации вводят правила, а правила, являясь другим уровнем, трудно, если это вообще возможно, опровергать фактами. Правила должны опровергаться другими правилами, произносимыми спикерами, к которым больше доверия. Если слова программы «Время» произносили хоть и известные, но просто дикторы, читавшие чужие тексты, то программа «Взгляд» строилась на прямом эфире и разговорах известных людей «без бумажки». Их интервьюировали тоже становившиеся тут же известными журналисты.

США, к примеру, в борьбе с радикализмом в мусульманской среде стараются усилить голос более умеренных спикеров (писателей, ученых, священнослужителей) в их родной стране. То есть слабый контрголос получает дополнительное усиление, что позволяет ему на равных конкурировать с сильными голосами.

Практически ту же задачу выполняли западные голоса в доперестроечный период, когда реально неизвестные люди, становившиеся диссидентами, получали возможность усиления своего голоса. Они становились известными фигурами, за которые «цеплялись» контрконцепции. Так Советский Союз жил в окружении антисоветского союза.

Холодная война как информационная война была ареной борьбы идей. Но идеи существуют только вместе с теми, кто их передает. Идеи нуждаются в передаче на благодатную почву, и этот «островок» в советской жесткой системе контроля поддерживался с помощью такого медиасредства, как радио.

Разбирая подробнее борьбу информационных мейнстрима и периферии, мы также можем воспользоваться идеей преднарратива, предложенной Бойе. Преднарративом является пока еще не оформленный окончательно будущий нарратив, предназначенный для циркуляции. В нем еще нет одной сюжетной линии, одного героя повествования и под. Уровень преднарратива оказывается самым важным для интервенций в общественное мнение. Все может быть введено только так, поскольку это единственный путь оспаривания доминирующего нарратива. Только преднарратив № 2 сможет внести в него нужный уровень сомнения, поскольку доминирующий нарратив защищен несколькими уровнями защиты. Это и консенсус элит, это и официальная защита в виде тиражирования его в СМИ и публичном дискурсе. Уровень преднарративов так не защищен и доступен для интервенций.

Советский Союз был разрушен, как нам представляется, преднарративом вообще материального свойства. Это были бытовые вещи, которые демонстрировали неадекватность советской системы в чисто бытовых возможностях. Все (и особенно молодежь) в разные периоды хотели то джинсы, то шариковые ручки, то плащи-болоньи, то нейлоновые рубашки... Этот преднарратив породил в умах сначала маргинальный, а затем — в период перестройки — и доминирующий нарратив об отставании советской системы и о том, что переход к системе западного типа сразу же принесет золотые горы. В столкновении нарративов советский оказался побежденным западным нарративом.

Нарративная война лежит в основе информационной войны длительного плана. Конкретная информационная операция может не нуждаться в смене картины мира. И это тоже понятно, поскольку смена картины мира требует и долгого времени, и достаточно больших ресурсов.

Советская и несоветская картины мира все равно имели некоторые общие черты. Например, уважение к труду. Только в советской модели мира труд вел человека к званию Героя социалистического труда, а в американской — к тому, что человек становился миллионером. И с точки зрения чисто биологических мотиваций американская оказалась более привлекательной.

Сначала бизнес, потом военные взяли сегодня на вооружение нарративы. И это понятно, поскольку все нуждаются в упорядоченной картине мира. А бизнес и военные, по сути, находятся в особом положении, поскольку действуют не только в конфликтной физической среде, но и в такой же конфликтной информационной и виртуальной среде.

В этом конфликте возможен только один победитель. Но сегодняшний мир не хочет иметь побежденных. Поэтому в современных конфликтах пытаются создать двух победителей: один — реальный, другой — квази. И в этом лежит основной принцип эстетики современного конфликта.

Все может быть введено только так, поскольку это единственный путь оспаривания доминирующего нарратива. Только преднарратив № 2 сможет внести в него нужный уровень сомнения, поскольку доминирующий нарратив защищен несколькими уровнями защиты. Это и консенсус элит, это и официальная защита в виде тиражирования его в СМИ и публичном дискурсе. Уровень преднарративов так не защищен и доступен для интервенций.

Отсутствие «своих» жанровых единиц типа телесериалов автоматически ведет к вниманию к чужим. Это уже конкуренция внутри одного жанра. Если сегодня нет интеллектуального постсоветского кино, то зрители автоматически будут искать чужой вариант.

Ускорение мира, убыстрение информационных потоков выдвигает и иные потребительские требования к информационной и виртуальной продукции. Она уже не может быть такой, как десять лет назад. К сожалению, литература и искусство не сделали такого же рывка вперед. Практическим единственным новым вариантом стали видеоигры, которые сразу же стали нести множество прикладных задач. Их стали использовать образование, военные и политики. Это становится каналом проникновения новых идей, способных трансформировать мир.

ГО «Детектор медіа» понад 20 років бореться за кращу українську журналістику. Ми стежимо за дотриманням стандартів у медіа. Захищаємо права аудиторії на якісну інформацію. І допомагаємо читачам відрізняти правду від брехні.
До 22-річчя з дня народження видання ми відновлюємо нашу Спільноту! Це коло активних людей, які хочуть та можуть фінансово підтримати наше видання, долучитися до генерування ідей та створення якісних матеріалів, просувати свідоме медіаспоживання і разом протистояти російській дезінформації.
Фото: pixabay.com
* Знайшовши помилку, виділіть її та натисніть Ctrl+Enter.
Коментарі
оновити
Код:
Ім'я:
Текст:
2019 — 2024 Dev.
Andrey U. Chulkov
Develop
Використовуючи наш сайт ви даєте нам згоду на використання файлів cookie на вашому пристрої.
Даю згоду