В сегодняшней России массовая информация в очень значительной степени подменена пропагандой. Это ни для кого не секрет. Чем же отличается нынешняя российская пропаганда от советской? Прежде всего, вот чем.

Вероятно, моё утверждение многих покоробит, но советская пропаганда была честнее. Нет, разумеется, она отнюдь не была честной – такие виртуальные миры вырисовывала, что куда там. Но при всём при том она была намного, несравнимо честнее, чем нынешняя российская.

Как было в СССР? Руководители компартии и государства утверждали «партийную линию», и её же излагали СМИ. Без малейших намёков на отход от партийной линии – только попробовали бы! Разъясняли абсурдное, доказывали недоказуемое, разжёвывали железобетонное. Противоречий между официальными выступлениями руководителей КПСС и материалами советских СМИ не было даже микроскопических.

В нынешней России всё не так. Высшее государственное руководство этой страны в своих выступлениях что есть сил подчёркивает приверженность тесному сотрудничеству со странами Европы. Ну, возможно, с некоторыми изъятиями и оговорками, но в общем и целом именно так. Оно, российское высшее руководство, подчёркивает свою приверженность принципам демократии, соблюдению прав человека и прочей атрибутике цивилизованного мира.

Вся черновая работа по культивированию неприязни, а то и ненависти к Западу возложена на СМИ и именно на них. И взывает не к сознанию, а к подсознанию, а то и к инстинктам.

Телеканал «Россия-кабель» (государственный, между прочим), транслируемый на территории Украины. 9 февраля, дневной выпуск новостей. Сюжет о протестах россиян против введения ювенальной юстиции.

Подводка к сюжету (цитата не дословна, но точна по смыслу): «Россияне протестуют против введения ювенальной юстиции по западному образцу… Когда опекунские советы могут отбирать детей у родителей, забирать их из семей по самым незначительным поводам». Ну, и далее в таком же ключе.

Нет, никаких филиппик против «загнивающего Запада». Никаких фетв и анафем, никакой экзальтации. Спокойная повествовательная интонация, о Западе – вообще между делом. А тем временем у аудитории шок: выходит, на проклятом Западе уже дошли до того, что детей насильно разлучают с родителями! И теперь вот на Россию свою грязную лапу наложить хотят! Вот гады, вот нелюди! Запад, пожирающий православных младенцев, – такую картину нарисовал сюжет, не более и не менее.

Но… Не существует такого государства, как «Запад». В разных странах Запада различны не только законы, но даже правовые системы. И профессиональный журналистский материал должен был непременно сообщить, о каких именно странах идёт речь; в каких именно случаях опекунские советы могут отбирать у родителей детей – в каждой конкретной стране. А уже зрители сами могли бы решать: существенны эти поводы или несущественны.

А ещё профессиональный журналистский материал непременно должен был хотя бы вскользь упомянуть о причинах и мотивах, побудивших российские власти озаботиться введением ювенальной юстиции. О масштабах насилия в российских семьях, например. О живучести патриархальных традиций, в соответствии с которыми родители считают детей своей собственностью, которой вправе распоряжаться по своему усмотрению.

А ещё… Тема зависает в воздухе без исследования вот какого аспекта: допустим, в России решили скопировать западную модель – а тщательно ли её скопировали? Или, как часто бывает, решили её «упростить» и «адаптировать к местным условиям»? До какой вообще степени российский законопроект соответствует тем самым «западным образцам»: не такая ли между ними разница, как между демократией и «управляемой демократией»?

Если разобраться, кроме неприязни к Западу, неприятия его достижений в области права, в материале не было ничего – вообще ничего… Но так, чтобы это не бросалось в глаза.

Несмотря на лаконичность, по своему пропагандистскому воздействию описываемый сюжет был многоуровневым. Первое: он вдалбливал аудитории и без того популярную в России идею: все беды России – от Запада, навязывающего России свои рецепты. Виноваты в этих бедах, соответственно, не российские законодатели и чиновники, а он же – Запад.

Второе: сюжет создавал иллюзию свободы выражения мнений: не восприняло российское общество идею власти – и запротестовало, а государственный (вот даже так!) телеканал об этих протестах рассказал. Демократия, чёрт возьми, свобода! Когда (вполне возможно) под давлением протестов власть откажется от своих намерений – это будет и вовсе торжество демократии в самом неприкрытом виде. И очень немногих уже заинтересует вопрос: а почему это государственный телеканал поддержал протестующих? Может, и сама идея ювенальной юстиции была высказана для вида, для отвода глаз – а потом власть зарубила её якобы руками общества?

Третье: и российским, и зарубежным наблюдателям было показано: российское телевидение – даже государственное! – имеет свою позицию и противостоит власти, в конфликте власть – общество оно якобы на стороне общества! Не отсюда ли и убеждённость немалого количества западных интеллектуалов: Владимир Путин изо всех сил пытается привести Россию к стандартам европейской демократии, вот только ему противостоит патриархальное общество, и поэтому приходится учитывать эту патриархальность, задабривать общество, и имперскими заклинаниями в том числе? Сейчас такой уверенности поубавилось, но в первое пришествие Путина на президентский пост она была весьма распространена.

Вспоминаются события трёхлетней давности. 4 апреля 2009 года, выпуски новостей транслируемой в Украине версии российского Первого канала. «Франция вернулась в НАТО», – не скрывая глубокого сожаления, констатировали ведущие. Эта фраза – «Франция вернулась в НАТО» – звучала неоднократно, словно припев. Материалы корреспондентов были весьма хронометражными, но… в них ни словом не говорилось о том, что Франция никуда и никогда из НАТО не уходила, она оставалась его членом, а в 1966 году вышла из военных структур организации, а в 2009-м, соответственно, в них же и вернулась. Вообще ни словом не говорилось о том, что НАТО – это не сугубо военная, а прежде всего политическая международная организация. А аудитория? Она убеждалась в своих «познаниях»: НАТО – это военный (читай: агрессивный) блок и ничего больше.

Далее последовали материалы в текстовых СМИ – вот такие, и это ещё далеко не самый некорректный образец. А высшие руководители России в это же самое время произносили высокопарные речи о сотрудничестве и добрососедстве. Не придерёшься.

Кстати говоря, вот вам ещё одно отличие нынешней российской пропаганды от советской: что касалось вопросов статуса государств, советская пропаганда была фактологически точной: она не умалчивала о том, что Франция, выйдя из военной организации, тем не менее, оставалась членом НАТО. Да, она не разъясняла, как это на самом деле, но и не перевирала факты.

В тех же самых выпусках от 4 апреля 2009 года был сюжет и о газовых отношениях Украины с Россией. Говорилось о позиции тогдашнего лидера украинской оппозиции Виктора Януковича, о «твердолобой» и «националистической» позиции Виктора Ющенко… А вот касательно Юлии Тимошенко был показан коротенький синхрон – цитата из её выступления. В этом выступлении ровно два предложения содержали осуждение Ющенко – оно было выдержано в весьма обтекаемых фразах; тем, кто не знал контекста, смысл обвинения было не понять.

Вот именно эти два предложения и составляли показанный синхрон. Аудитории ничего не оставалось, как только поверить: вся Украина поддерживает позицию России, и только националист Ющенко идёт наперекор народу.

…Это было о российских СМИ. У нас до такого пока ещё не дошло. Но… Ничего ли подобного мы не слышим и не читаем?

Не такой уж давний (где-то месяц назад) материал новостей Первого канала Национального радио (его делят НРКУ и «Эра») о демографическом кризисе в Сербии: резко упала рождаемость, растёт трудовая эмиграция. Корреспондентка рассказала, что сербские демографы предостерегают: в случае вступления в Евросоюз наступит настоящая катастрофа, поскольку выезд на работу за границу намного облегчится.

Не ходите, сербы, в Евросоюз гулять, одним словом. А украинская аудитория, проникшись сербской катастрофой, должна была сильно задуматься: так ли оно хорошо, в этом Евросоюзе?

И снова: а что такое «сербские демографы»? У них ни имён нет, ни должностей, ни научных регалий? Они абсолютно безличны? «Канадская компания предлагает вам бюстгальтеры от ревматизма», – не из той ли самой серии было сообщение радионовостей?

И разве это был единичный случай? Разве не сталкиваемся мы всё время с тем, что сирийских (а раньше – ливийских) оппозиционеров наши журналисты не задумываясь называют экстремистами и террористами? Разве постсоветские страны не называют у нас сплошь и рядом республиками, а не странами? Разве в выпусках новостей Германию сплошь и рядом не называют ФРГ? Вот интересно: ни разу не приходилось слышать, чтобы Федеративную Республику Бразилию назвали ФРБ. Ни разу не приходилось слышать, чтобы Соединённое Королевство Великобританию и Северную Ирландию назвали СКВБСИ или как-нибудь наподобие того. Пусть даже сами британцы, по крайней мере на письме, называют свою страну и UK, и GB&NI.

Но в наших СМИ спустя 22 с половиной года всё ещё незримо присутствует призрак «нашей» ГДР. И пусть бы этот призрак культивировала Россия: как говорится, чем бы дитя ни тешилось. Пусть бы культивировала Беларусь, где даже свою собственную страну до сих пор принято называть не страной, а республикой (и в кругах белорусской оппозиции в том числе), и не Беларусью, а РБ (Республика Боливия? Республика Ботсвана?). Но украинским СМИ это зачем?

Нет, всё это – вряд ли пропаганда а-ля рюс. Скорее, иное: российские стандарты массовой информации как-то незаметно стали у нас образцом для подражания. Как якобы более продвинутые и более современные. В конце концов, именно из российских первоисточников приходит в наши СМИ множество новостей. Ничего особого в этом, в общем-то, не было бы. Если бы мы постоянно имели в виду: российская массовая информация – на самом деле пропаганда и именно пропаганда.