Заявленная в рамках форума «Новомедиа» дискуссия на тему «Массмедиа и политические технологии» в контексте тех политических событий, которые сейчас происходят в стране, а также в контексте стремительно приближающихся президентских выборов-2015, вызвала у меня определенный интерес. Тем более что спикеры Сергей Гайдай и Искандер Хисамов знают тему далеко не из книжек. Ибо первый – действующий политтехнолог, провел в своей жизни не одну избирательную компанию, и не только в Украине. Второй кроме журналистики занимался еще и политическим консалтингом.

Но, к моему большому сожалению, глубокой и серьезной дискуссии не вышло. Может, потому что аудитория таковой и не требовала – а спикеры моментально уловили ее настрой. Получился такой домашний разговор на тему, хотя и не без интересных пассажей. О чём – ниже.

Сергей Гайдай: Слово «манипуляция» для меня никогда не было ругательным

Это вечный спор: кто хуже – журналисты или политтехнологи. В этом споре и одни и другие часто забывают, что под одну гребенку нельзя, что бывают разные журналисты и разные политтехнологи, даже в наше время – время тотального цинизма и такого же тотального падения общеобразовательного уровня.

Сергей Гайдай решил покритиковать журналистов. «Когда со мной общаются журналисты, я бываю страшно раздражен. Найти толкового журналиста бывает очень сложно», – сказал он.

И провел параллели с книгами «Ночной дозор» и «Дневной дозор»: «В этом произведении есть Иные – они проникают в разные уровни сумрака. Что такое сумрак? Это состояние, в котором вы видите реальность. Чем на более низком уровне сумрака находится Иной, тем лучше он видит истину. Только там тяжело находиться, поэтому его выталкивает».

Сергей говорит, что у журналистов точно так же и что ему безумно неинтересно общаться с большинством журналистов, поскольку они «плавают в первом пласте информации», в котором собраны стереотипы, общественные мифы и «кем-то когда-то навязанные факты».

«Приходит к тебе такой человек, и ты не можешь с ним говорить, потому что в силу профессии опустился как минимум слоем ниже. Ты его опускаешь во второй слой – и там двойная реакция. Настоящий журналист чутьем понимает, что это оно, и начинает докапываться, а большинство пугаются и выпрыгивают в первый слой», – считает Сергей Гайдай. Он призывает журналистов помнить, что информационных слоев на самом деле не два и не три, а намного больше. «Опускайтесь хотя бы на третий слой и выясняйте, что происходит на самом деле», – рекомендует политтехнолог.

С одной стороны, критика-то, в общем, заслуженная. Действительно профессиональный уровень журналистов в последнее время очень упал. Но, с другой стороны, хотелось бы обратить внимание на другой момент – с чем приходится работать. Сергей ведь сам сказал о «кем-то когда-то навязанных фактах». А не принадлежат ли политтехнологи к людям, которые тем и занимаются, что «навязывают факты», создают мифы и если не формируют, то по крайней мере поддерживают те или иные стереотипы, конструируя вот этот первый слой информационного сумрака, по крайней мере, в нашей стране? Вопрос, кажется, риторический.

Есть еще одна проблема. О ней Сергей Гайдай сказал, но только в контексте политики: «Так как Украине необходимы серьезные ментальные изменения, ей нужен хороший социальный инженер». Но, к сожалению, людей, заряженных некоей социальной идеей, пассионариев, очень мало, а в украинской политике, по словам Гайдая, их вообще нет. Собственно, то же и с журналистикой. Тех, кто мог менять вокруг себя социальное пространство и конструировать свою реальность, таких как Сергей Набока или Саша Кривенко, или тот же Вячеслав Черновил (который тоже сначала был журналистом), сегодня нет. Пассионарность сменил прагматизм. Соответственно, и реальность теперь конструируют другие, журналисты же только участвуют в ее интерпретации. Хорошо это или плохо – каждый определит в силу своего личного и профессионального опыта.

Господин Гайдай, например, не считает манипуляцию злом, что, в общем-то, понятно для человека его профессии. Но найдется много людей, которые с ним не согласятся.

«Слово “манипуляция” для журналистов и политтехнологов является ругательным термином. Для меня оно никогда таким не было, – говорит он; аудитория молчит, и я не понимаю, она соглашается или внутренне противится. – …Я в своей профессии манипулирую общественным сознанием, я это делаю осознано. Я понимаю, зачем я это делаю».

«Конечно же, существует для меня некий нравственный вопрос, – добавляет потом Сергей. – Есть такой миф, что политтехнологи будут манипулировать чем угодно, любым образом, лишь бы давали деньги. Но у меня всегда был выбор. Так случилось, что политтехнологов в десятки раз меньше, чем политиков. А это означает, что есть выбор».

Искандер Хисамов: Репортаж о Саакашвили – это моя редакторская ошибка

О проблеме выбора мне интересно было услышать и от Искандера Хисамова. Тем более если этот выбор, осознанный или нет, способствует искажению некоей реальности.

Не так давно в журнале «Вести. Репортер», еще когда Искандер Хисамов был его главным редактором, вышел репортаж о Грузии и Михаиле Саакашвили, вызвавший бурю негодования коллег-журналистов и активно обсуждавшийся в фейсбуке. Репортаж назывался «Уронили Мишку на пол. За что грузины теперь так ненавидят Саакашвили». Автор – российская журналистка Марина Ахмедова, которая во время своего пребывания в Грузии так и не нашла человека, «обычного обывателя, который через годы, прошедшие со времен “революции роз”, пронес свою любовь к пока еще действующему президенту» [репортаж опубликован незадолго до президентских выборов в Грузии. – MS], но зато успела поучаствовать в акции под названием «гонять Мишку», когда посаженные Саакашвили и выпущенные его оппонентами заключенные преследовали его по улицам города.

Собственно, текст был написан для «Русского репортера». Отношение России к Грузии известно; может быть, российская аудитория и восприняла этот репортаж с восхищением, я не знаю. Но зачем нужно было публиковать этот уж слишком тенденциозный текст в журнале украинском, чем руководствовался редактор, делая такой выбор – об этом я и спросила Искандера Хисамова.

«Я должен признаться, что это самый больной момент в моей практике редактора “Репортера”», – ответил он. «Не буду скрывать, что мы много спорили по поводу этого текста, были разные мнения. Я сам был в Грузии, лично знаком с Саакашвили. Я тогда говорил, что не может такого быть, чтобы Марина Ахмедова не нашла человека, который бы сказал слово в пользу Саакашвили. Ведь там 43% голосовали за его партию. Есть огромный слой людей, которым Саакашвили дорог. Мы тогда приняли паллиативное решение: оснастили эту подборку нашим текстом, в котором достаточно спокойно и разносторонне осветили ситуацию в Грузии и трагедию Саакашвили. Да, я считаю, что, может быть, это была моя редакторская ошибка – ставить этот материал. Второй материал, о котором я сказал, все-таки не выпрямил этот перекос. Но текст был очень хлесткий, интересный, мастеровито написанный в эстетическом плане. Мы немножко пошли на поводу у этого», – объяснил свою позицию Искандер Хисамов.

По крайней мере, вызывает уважение тот факт, что человек умеет признавать ошибки. В нашей журналисткой среде это тоже большая редкость.

Но вот некоторые другие выводы Искандера Хисамова у человека, работающего со словом, должны, мне кажется, вызвать определенный протест.

Господин Хисамов, в отличии от Гайдая, критиковал не журналистов, а интернет. «Я, как человек немолодой, с большой опаской отношусь к новым медиа. Я с огромным опасением отношусь к явлению, которое называется интернетом. Сейчас человечество проходит медовый месяц в отношении интернета, но он уже заканчивается», – сказал он, заметив при этом, что сам в силу профессии пользуется новыми медиа. Чтобы подробнее объяснить свою позицию, он процитировал Пелевина: «Ты открываешь интернет с радостным ожиданием того, что ты увидишь что-то новое, познакомишься с какими-то интересными людьми, услышишь новые мнения, а через два часа закрываешь интернет с полным ощущением, что через твою душу пронеслось стадо свиней».

Также он говорил о нарушении авторских прав, о распространении порнографии в интернете. И о том, что новые медиа предоставляют как новые возможности, так и большие угрозы. Собственно, с этим можно согласиться, тезис не нов. Еще более десяти лет тому Поль Верилио в своей известной книге «Информационная бомба» писал, что «интернет одновременно и худшая и лучшая из вещей». Но…

«Информация рано или поздно будет поставлена под контроль. Не думайте, что я тут несу большевистские речи», – сказал Искандер Хисамов.

Да, несомненно, история WikiLeaks, а в большей мере история Эдварда Сноудена со всеми другими шпионскими скандалами и кибервойнами уже привели к тому, что многие страны, в том числе и страны старых демократий, начинают пересматривать свою информационную политику. Вопрос регулирования интернета стоит на повестке дня различных международных организаций. Но постановка вопроса именно в таком контексте порождает новые угрозы для таких стран, как Украина, где власть очень далека от понимания демократических ценностей. Ведь никто не сможет гарантировать, что такая власть от простого регулирования не перейдет к тотальному контролю, как это происходит в Китае или Северной Корее.  

Когда сужается поле свободы, расширяется поле манипуляций.

Фото «Новомедиа»