«Правила репортажа» — цикл профессиональных портретов украинских и зарубежных журналистов, которые были лекторами Школы репортажа в Украинском католическом университете. Героями проекта уже были Анна Гин, Екатерина Сергацкова, Соня Кошкина, Павел Решка, Олег Криштопа, Пётр Андрусечко и Игор Мечик.

Анастасия Рингис родилась в Гурзуфе на Южном берегу Крыма. Училась в Санкт-Петербурге, работала в «Инвестгазете» и журнале «Фокус», а в последнее время — в «Украинской правде». Но за политические темы без крайней надобности предпочитает не браться. Называет себя специалистом «поедь туда — не знаю куда, привези то — не знаю что». Для такой работы нужен гибкий ум и умение легко перемещать себя из одной среды в другую. Выступая на Школе политического репортажа, Анастасия рассказала о том, как важно репортеру переосмысливать происходящее и почему социальный репортаж делать сложнее, чем политический.

О репортаже

Репортажист широкого плана — интересная и довольно редкая профессия. Нельзя сказать, что в украинской журналистике есть репортерская школа. Украине нужно больше хороших репортеров, потому что осмысливать процессы, происходящие сейчас в стране, мы будем еще очень многие годы. Так что я рада любой возможности плодить конкурентов.

Хорошим репортером не станешь ни в двадцать, ни даже в двадцать пять. Репортаж — это жанр, требующий очень широкого кругозора, сложившегося мироощущения и психологической устойчивости, компетентности и глубокого внутреннего дискурса. Это не очень благодарная, но интересная работа: вы всё время занимаетесь обустройством своего внутреннего мира. Каждый репортаж — это постановка вопроса, попытка понять какое-то явление. И это то, что вас очень сильно развивает. Самые интересные люди в моём окружении — репортеры.

Репортаж должен быть упругим и стройным. Когда я работала в журналах, моим текстам всегда не хватало места. Сейчас я работаю в онлайн-издании и могу позволить себе писать большие тексты. Но иногда, перечитывая, думаю: зачем вот это и вот эти факты? Вы должны определиться, в чем заключается история. Садясь писать, задайте себе этот вопрос — и если можете ответить на него двумя предложениями, вы готовы. В таком случае интеллектуального целлюлита и лишних рассуждений в тексте не будет.

Репортаж — это не отчёт из командировки. Этот жанр позволяет тебе рассказывать историю. Это не всегда отображение реальности, это попытка схватить какой-то следующий уровень. Его ценность не в том, чтоб рассказать о событиях, а в том, как журналист отрефлексировал, то есть в происходящем внутри вас. В каждом тексте мы пишем о себе.

Моя философия — быть всегда на стороне читателя. Эмоции автора в репортаже не так важны. Ты находишься на позиции наблюдателя, пытающегося понять, в чем смысл происходящего. Я хорошо научилась отделять свои эмоции от чужих интересов и могу переключаться.

Приходится сталкиваться с разными точками зрения, знакомиться с ними и складывать свое мнение. Я ищу подтверждение, много раз переспрашиваю, по много раз звоню и задаю один и тот же вопрос. Часто спрашиваю у героев: «А кто еще может рассказать мне об этом?» — и каждый раз, когда человек сомневается или даёт контакты активно, я фиксирую его отношение.

Вопрос «доверять или не доверять» для меня не стоит. Я четко вижу, когда моим сознанием манипулируют или когда меня пытаются использовать как ресурс. Перепроверять нужно даже информацию, полученную от людей, с которыми у тебя похожие ценности. Независимо от уровня интеллектуального развития люди всегда стремятся всё упрощать. Как журналисты мы не можем себе этого позволить — приходится во всем разбираться.

Тем вокруг очень много. Каждый раз, когда я сталкиваюсь с чем-то необычным, я задаю себе вопрос: почему так происходит? Если появляется интерес разобраться, то это уже тема репортажа. Интуиция в репортерской профессии развивается настолько быстро, что, куда бы ты ни приехал, ты сразу понимаешь: вот это — репортаж, а вот это — фигня.

Не нужно бояться быть субъективным в репортаже. Лучше бойтесь других вещей: что вашим вниманием манипулируют, что вы чего-то недопоняли или вам не хватило времени. А субъективность меня не пугает. Чувство репортажа — это как чувство стиля. Иногда авторские эмоции уместны, иногда нет. Здесь твое мнение гармонично вписывается в текст, а здесь лучше себя убрать.

Репортаж с места событий отличается от репортажа с целью исследовать причины явления. Во втором случае репортаж становится инструментом поиска смысла. Но и в первом случае, приезжая на место события, я говорю, что мое задание — понять, что происходит, чтобы можно было помочь. И тогда люди раскрываются.

Искренность и доверие — залог успеха. Я всегда стараюсь говорить о том, что волнует людей, и о том, что волнует меня. Люди всегда пытаются выглядеть в глазах других чуть лучше, чем они есть, и любая сторона конфликта пытается преувеличить грехи другой стороны. Это нужно понимать, внимательно слушать и задавать вопросы. Иногда мои разговоры напоминают приём у врача: на что жалуетесь? где болит?. Я пишу о том, где больно, когда знаю, что делать с этой болью.

У меня нет проходных героев. Фактически все люди, с которыми я сталкиваюсь в процессе работы — это люди, к которым я могу потом обратиться. И если я пишу неприятные вещи, они понимают, почему я так написала. Ведь когда я сажусь писать текст, я действую исключительно в интересах своих читателей.

Политический репортаж проще социального. Ты приезжаешь в город, понимаешь контекст, слушаешь истории, общаешься с людьми и пишешь. Однако политическим репортажем вряд ли можно серьезно на что-то повлиять. А вот пойти написать репортаж из хосписа или из другого места, о котором с наскока не расскажешь — гораздо больший вызов.

Не бойтесь этого жанра. Написание текстов — очень хорошая интеллектуальная практика, а профессия репортера благодатна. Вам гарантирована яркая жизнь, полная приключений.

О себе и журналистике

Первая редакция, в которую вы попадаете, — это навсегда. Как и первые отношения, она навечно оставляет слепок в сознании: как должно быть. Я очень рано, на втором курсе университета, начала работать в журнале «Город», ключевом для Санкт-Петербурга общественно-политическом издании того времени. Мне казалось, что я работаю с полубогами. Я чувствовала себя бездарью и бестолочью. Даже короткие тексты очень много раз переписывала. Работая в редакции, ты впитываешь отношение к профессии. Если ваш первый опыт не был комфортным, нужно сформировать свою профессиональную стратегию: ответить себе на вопрос, где вы хотите быть и чем заниматься. Нужно задавать вопросы себе, тогда получается задавать качественные вопросы собеседникам.

От того, кто читает ваши материалы, многое зависит. Мы, журналисты, люди свободные, но все-таки ограничены свободой наших редакторов. Чтоб избавиться от страхов, нужно иметь хорошего редактора или просить более опытных коллег читать ваши тексты. Иногда нас всех заносит на поворотах, особенно когда речь идёт о вещах, которые трогают всех, о живых историях.

Как редактору мне иногда приходится бодаться с журналистами за каждое слово. Не люблю журналистов, которые не доверяют. Я им говорю: «Смотри, я здесь для того, чтобы ты не написал чушь и глупость. У нас одна цель — мы работаем на читателя».

Не буду скромной: мы — мозг нации. И мы должны думать о том, куда мы движемся, задавать сложные вопросы. Поэтому для меня каждый журналист на вес золота. Как только подрастают журналисты, способные осмысливать происходящее, им, как правило, находится применение в политических штабах. Они становятся либо советниками, либо депутатами — мы («Украинская правда») сами отправили нескольких бойцов на парламентский фронт. Нас очень мало. Журналистов в Украине меньше, чем официантов в одном районе Киева.

Неинтересные люди не могут писать интересные тексты. Хотя интересные люди могут писать неинтересные тексты. Я не имею в виду балагуров, людей компанейских: интересный человек тот, которому интересно внутри себя, у которого есть понимание мира. Тот, который интересуется. Ходовой инструмент журналиста — интеллект, кругозор, мотивация.

Нужно всё время развиваться, спрашивать. Расширять свой кругозор — необходимая для выживания и эволюции привычка. Писательство — самая лучшая практика, которая может быть доступна. У тебя есть ручка и бумага, и ты просто должен записывать — это важный путь к осознанности. Я бы посоветовала начинающим журналистам вести дневники и в течение дня записывать вещи, которые их волнуют. Всё, что вы запишете, может стать поводом для дальнейшего использования в профессии.

Нужно много читать. Я бы сейчас посоветовала читать философов: «Закат Европы» Шпенглера, «Футурошок» Тоффлера, читать Тойнби, Киссинджера. И классику, конечно — это твоя карта, твой интеллектуальный ландшафт. А еще для лучшего понимания культурных процессов стоит слушать классическую музыку.

Фото Александры Черновой