Правила репортажа — это цикл профессиональных портретов украинских и зарубежных журналистов, выступивших в рамках Школы политического репортажа в Украинском католическом университете. Первые пять героев проекта — Анна Гин, Екатерина Сергацкова, Соня Кошкина, Павел Решка и Пётр Андрусечко.

Сейчас Соня Кошкина — совладелец и шеф-редактор онлайн-издания Lb.ua — увлечена работой над книгой о Майдане. Собирает подлинные свидетельство очевидцев — политиков, активистов, силовиков. Составляет схемы расстрела на Институтской и побега Януковича. Чтоб успеть выпустить книгу к концу февраля, отказывается от интересных тем и поездок на Донбасс. В журналистику Соня пришла совсем юной в 2002 году, и начала с составления подробного досье на каждого политика, о котором приходилось писать. Она умеет внимательно слушать и ставить неудобные вопросы, прорываться туда, куда нельзя журналистам, «раскалывать» политиков. Чтоб овладеть искусством репортажа, советует читать учебники советских времен и классическую литературу. 

— Репортаж — мой любимый жанр. Больше всего мне нравится определение «спектакль на бумаге». Вы хотите сделать классный репортаж? Критерий очень простой: человек, которого не было на месте событий, но который прочтет ваш текст, должен чувствовать себя в эпицентре. Должен понимать, что и как происходит, каковы причинно-следственные связи, почему вы там и пишете об этом. Не нужно объяснять — читатель должен эмоционально улавливать это из текста. Ваша задача — написать так, чтобы текст воспринимался легко, запоминался, цеплял. Для этого в тексте вы компилируете аналитику, интервью, репортажные картинки и разыгрываете миниатюрную драматургическую постановку.

Как готовиться к репортажу

Ключевые правила подготовки репортажа не изменились с конца ХІХ века.

 Все начинается с подготовки. Это — азы, которых не отменяют ни ваш опыт, ни ваш статус, ни ваше положение.

 Правило первое и самое главное: всегда зондируйте почву накануне.

 Уникальность репортажав том, что, с точки зрения техники исполнения, он совмещает в себе сразу несколько жанров. Это, безусловно, интервью, когда вы разговариваете с человеком, собирая информацию: прямое — которое потом цитатами пойдет в текст вашего репортажа; и косвенное — такого обозначения нет, это я его так называю, — то, что вы потом можете использовать для информации, для подстрочника, для общей картины без прямых цитат. Это аналитические элементы, которые тоже нужно необходимым образом выстроить. Но это возможно только в случае, если у вас есть бэкграунд.

 В свое время мне пришлось достаточно много работать в так называемом пуле — группе журналистов, которая сопровождает в официальных поездках премьер-министра, спикера парламента либо президента. К примеру, едете вы с премьером в Японию. Вы должны понимать все про тех людей, с которыми едете. Если тематика переговоров — торговые отношения, значит, с нашей стороны едет министр экономики, куча чиновников. Их всех вы должны знать. В самолете вы можете познакомиться лично, но перед этим должны знать всю историю этого человека, все, чем он занимался, как он здесь оказался, почему туда едет, чего хочет от этой поездки для себя лично (откат, например) и так далее. Если вы этого знать не будете, то в самолете никто ничего не расскажет. Поэтому лучше не доспите ночь накануне, но подготовьтесь. То же самое о противоположной стороне: кто и как развивал торговые отношения с Украиной, кто — ключевые действующие лица, как максимально их «приблизить» к читателю и так далее. Это может казаться скучной темой, но только от вас зависит, сможете ли вы сделать ее интересной и яркой. Любую, даже самую убитую, самую неинтересную тему можно ярко описать, если у вас достаточный объем бэкграунда и вы прилагаете к этому достаточно усилий.

 Бэкграунд — самое важное. Перед любым мероприятием, поездкой, интервью, аналитическом материалом всегда нарабатывайте базу. Эти знания никогда не будут для вас лишними.

 Допустим, если вы хотите работать в политической журналистике — должны знать все связи, все внутренние контексты. Например, недавно я анализировала список будущих мажоритарщиков. Естественно, по каждому я уже знаю, какой у этого человека бизнес, соответственно, я понимаю, что он будет лоббировать, если пройдет в Верховную Раду. Я понимаю, с кем этот человек связан, кто его сюда поставил, значит — в чью группу он может войти в парламенте.

 Таким образом, составив картину по округам уже сейчас я — кроме того, что сделала актуальный текст — значительно упростила себе же задачу на будущее. Ведь о большинстве этих людей, в том числе «новеньких», далее еще доведется не раз упомянуть.

 Другой пример. Если вы едете на округ — освещать здесь выборы, — должны понимать всю специфику данного конкретного округа: как здесь голосовали на протяжении последних лет десяти, как менялась структура этого электорального поля, или почему не менялась и т. д. До мельчайших подробностей. Подробностей много вообще не бывает.

 Для начала — заходите на www.cvk.gov.ua, где есть статистика и подробнейшие данные за все годы, начиная с 1994-го, изучаете особенности симпатий местных избирателей, изучаете структуру округа, изучаете все, что с этим связано.

 Единственный нюанс, который вывела из собственного опыта — когда ты набираешь много информации, часто можешь стать ее заложником, у тебя уже будет «замылен» взгляд, тяжелее станет воспринимать что-то новое. Тем более — делать объективные выводы.

 Старайтесь помнить об этой угрозе и не поддаваться искушению сформулировать простые ответы на сложные вопросы.

Как создать канву материала и чем ее наполнить

На момент, когда вы закончите работать на месте — в «поле», у вас в голове уже должно сложиться 80 процентов текста. Вы должны представлять его структуру, порядок расположения блоков и то самое главное, что в нем будет.

Хрестоматийное правило, которым очень многие пренебрегают: репортаж пишется сразу. Никаких альтернативных вариантов: я устал, у меня болит хвост, я напишу завтра утром. Вы пришли с задания в два часа ночи, значит, будете сидеть до шести утра и писать. Или вы не журналист, а рядовой сотрудник СМИ и цена вам — грош. Если вы работаете в интернете, и на событии было десять человек из разных изданий, вы обязаны, просто обязаны опубликоваться первым, но при этом не в ущерб качеству — без ошибок, без лаж.

Как сделать так, чтобы картинка репортажа складывалась уже в процессе? Возвращаемся к нашим баранам: вы должны быть подготовлены. Это — полдела.

Дальше — диалоги героев. Три-четыре, больше не надо.

Правда, чтобы добыть эти три-четыре, иногда нужно провести интервью с десятью героями и выбрать самое лучшее. Бывает так, что вам нужен один герой, но очень характерный, и в него вы должны уместить черты десятерых, с которыми пообщаетесь. Это особенно актуально для «социалки». Как правило, для репортажа нужны показательные, объемные герои, в фигуре которых концентрируются характерные черты этого места, проблемы, ситуации.

Политики это не касается — в политике все предельно конкретно и всякие обобщения в духе «сказал нам средних лет мужчина, приехавший на Майдан с Западной Украины» — преступная халатность, лень и бездарность.

Вам важны четыре основных составляющих текста: интервью с героями, общая картина, аналитика, репортажные моменты. И самое главное, без чего репортаж невозможен — полухудожественные фрагменты: метафоры, ассоциации, параллели.

Простой пример — июнь, Донбасс. Когда мы с фотографом Максом Левиным приехали туда еще до освобождения Славянска, журналистов вообще никуда не пускали — попасть в штаб, на так называемую «луну», считалось за счастье, хотя там ничего особенного не происходило. Я договорилась, что нас туда впустят, и вот мы сидим в машине под проходной, ждем, пока нас заберут. За рулем нашей машины был местный парень, милиционер кажется. Мы болтали. Обычный такой житейский разговор, не имеющий особой ценности. Но он совершенно уникально рассуждал — очень много его прямой речи потом вошло в репортаж, хотя я этого не планировала совершенно. Просто его цитаты, картинки и образы, которыми он мыслит, очень яркие. Это невозможно было упустить. Так, он мимоходом говорил (было начало июня), что пшеница только поднялась и еще не раскрылась. Я таких глаголов применительно к пшенице в своей городской жизни не слышала. Они настолько яркие и сочные, что их захотелось воспроизвести. И тексту это добавило, как мне кажется. Во всяком случае, так говорили те, кто читал репортаж.

Я отписываю диалоги в первую очередь, потому что они дают эффект присутствия. Их сложнее всего воспроизвести с точки зрения стилистики. Диалоги не должны быть длинными. Я часто начинаю текст репортажа с «картинки». Важно, чтобы читатель прочел, его зацепило и он запомнил. Если вы едете с премьером в Японию и всю первую половину текста рассказываете, как этот визит важен для торговых отношений двух стран, перечисляя всех японских чиновников по алфавиту, то эту муть читать никто не будет. Если вы начнете текст с того, что в Японии вам приснилась панда, то эту чушь тоже читать никто не будет. Но если вы начнете с диалога двух чиновников в самолете о том, как бы там чего-нибудь «попилить» или, напротив, привлечь для блага родины — вот это уже интересно.

Практика показывает, что минор-мажор должны чередоваться. Если вы возьмете и распредметите как текст (!) любой хороший большой репортаж, вы сами это увидите. Аналитическая составляющая всегда разбивается диалогом. После диалога всегда — перебивка. Безусловно, должен быть хороший яркий конец. Запоминаются конец и начало. Должно быть несколько образов, которые будут цеплять. Поскольку репортаж — это спектакль на бумаге, передачей образов вы должны сказать человеку больше, чем десятью абзацами объяснений.

Утро 19 февраля — после бойни на Майдане, после пожара в Доме профсоюзов. Пять утра, мы с Максом Левиным пошли в Михайловский собор. Это был один из тех немногих случаев, когда Макс заставил меня надеть бронежилет. Все знают, что было в соборе во время революции — госпиталь.

Я сама человек верующий, воцерковленный. Каждое воскресенье, а то и чаще — по возможности — хожу на службы. В храме «порядок действий» давно отработан — перекреститься, поклониться, положить поклон, подойти туда, подойти сюда.

И вот представьте: заходим мы в собор. А это — праздничный день. Заутрени в монастырях обычно раньше начинаются. Пять утра — самое время. То есть, по логике, сейчас в Михайловском должно происходить определенное действо. Но вместо этого тут разбит полевой госпиталь. Пахнет не ладаном — нашатырем.

Ну, заходим, значит, и у меня первая реакция — земной поклон. Но согнуться я не могу — бронежилет. Просто физически невозможно пополам сложиться. Ладно, думаю, на колени встану — так поклонюсь. Как бы ни так. Вокруг люди спят вповалку, и мне, чтобы встать на колени, кого-то придется потеснить. Конечно, я не могу этого позволить. Потому что люди с Майдана, им нужен отдых.

И вот тут меня накрывает. Паззл складывается воедино: праздничный день, древний храм в центре Киева, но тут не служат заутреню, тут оперируют раненых. Центр Европы, двадцать первый век. Это был первый и последний — за все время революции — раз, когда чуть не разревелась.

Этой сценой я закончила тот репортаж.

Таких картинок в тексте не может быть много, идеально — в начале и одна в конце. А между ними — классные живые диалоги, понятные читателю, а не только узкому кругу людей. Это должно быть интересно, это должно быть живо, это должно читаться на одном дыхании. Вам самому должно нравиться то, что вы написали. Вы должны хотеть это прочитать — вот главный критерий. Вы должны писать так, будто рассказываете кому-то историю — увлекательно, с интригой. Вы должны написать то, чем хотите поделиться, что может быть интересно таким, как вы, вашим близким и друзьям.

Как общаться с героями

Журналист должен коммуницировать всегда, везде и со всеми. С соседями, с незнакомцами на улице, с потенциальными героями репортажа, с источниками. Общение не бывает лишним. Если вы хотите стать спецом в репортаже, нужно общаться с разными людьми и все время делать из этого разные репортажные истории.

 Если вы видите, что мимо вас прошел министр, направляясь в курилку — неважно, что вы не курите, идите за ним. Даже если этот конкретный министр вам сейчас не нужен. Как минимум, вы установите эмоциональный контакт, если повезет — что-то узнаете. Конечно, с вероятностью 90% — просто дымом провоняетесь, но ради остальных 10% стоит рискнуть. Со временем у вас образуется пул людей, которым вы можете — плюс-минус, конечно — доверять и у которых можно получить нужную вам информацию.

 Практика показывает, что не мы выбираем героев для репортажа, а они нас. Особенно это касается простых людей. Умение говорить с простыми людьми — талант, которого у меня, увы, нет. Я могу поговорить с любым политиком, но мне тяжело подойти к незнакомому человеку и завязать разговор. Для этого нужно особое чутье, которое всю жизнь совершенствуется. Кроме того, в процессе подготовки к репортажу вы можете многое узнать о потенциальном герое-политике и быть готовым к разговору, но с обычными людьми этот номер не пройдет. Остается вести себя как можно более естественно.

 Приведу пример из жизни: репортаж «Новой газеты» о российских десантниках, которых хоронили под Псковом. Приезжают журналисты на кладбище и видят, что вечером, — а в православной традиции после полудня не хоронят, —  там докапывают могилу. Представьте, что к могильщику подходит кто-то и говорит: «Здравствуйте, я из “Новой газеты”, вы не могли бы прокомментировать?». Нормальная реакция — лопатой по башке! В этом же случае журналист подошел, не представился, просто молча стоял рядом, а потом говорит могильщику: «выпьем?». Все! В такой ситуации — нормальная человеческая реакция. И могильщик, разлив скупые остатки по стаканам, сам все рассказывает, не надо его уже ни о чем спрашивать. Возможно, подобная тактика не очень соответствует пресловутым стандартам, но она в данной ситуации наиболее правильна и логична. И это вошло в репортаж.

 Интервью я всегда «выписываю». Если вы просто расшифровали разговор с респондентом, то никакое это не интервью, а стенограмма просто. Точнее сказать — халтура.

 Хорошее интервью сделать даже сложнее, чем репортаж.

 Согласовывать прямую речь (но ни в коем случае — заголовок и подводки) нужно всегда, даже когда герой не хочет. Иногда герой что-то подправит, что-то уберет, где-то добавит. Критерий очень простой: если вы действительно хорошо сделали текст, правок там будет минимум. Поэтому если их много, вините себя и только себя.

 Ваша задача — сохранить речевые обороты человека, не превратив при этом интервью в неформальный треп в духе «прикинь, чувак!». То есть, читая текст беседы, читатель должен буквально видеть и слышать вашего собеседника — его манеру излагать мысли. Передать все эти тонкости, весь «вкус» интервью — ваша задача.

 Иногда бывает: тема интервью у вас четко очерчена, но человеку нужно выговориться, он буквально физически ощущает потребность рассказать вам не только о том, о чем вы его просили. Если только вы — не телевизор в прямом эфире, когда ограничен хронометраж, дайте человеку такую возможность, слушайте его, не перебивая. Пусть выговорится. Просто эту часть беседы вы в тексте не отобразите, в текст войдет лишь то, что нужно вам. Но, поверьте, если вы позволите человеку высказать все, что он хочет, отнесетесь к этому с участием, он будет вам очень благодарен и у вас надолго сохранится позитивная коммуникация.

Как работать с политиками и чиновниками

Мир политики очень узкий, замкнутый, годами в нем вращаются одни и те же люди. Практически всех я знаю, поэтому когда появляется новый человек, я стараюсь с ним познакомиться, а интервью — прекрасный повод для знакомства.

 Золотое правило на все времена для политического журналиста: работать с политиками напрямую. Хороших пресс-секретарей, которые помогают журналисту работать, единицы. Остальные только мешают и пытаются оградить вас от нужной вам информации. Поэтому к пресс-секретарю обращаемся только в крайних случаях.

 С чиновниками старайтесь говорить неофициально. С диктофоном я подхожу только в том случае, если мне нужен официальный комментарий. А когда хочу понять, что происходит, подойду и просто по-человечески спрошу. И если станет ясно, что из этого можно сделать новость — спрошу, можно ли об этом написать, и тогда уже сделаем пару цитат «под запись».

 Если вы описываете конфликт, познакомьтесь с оппонентами вашего героя, чтобы лучше разобраться в ситуации. Даже если ваш собеседник — чиновник ниже среднего уровня, не жалейте времени на общение с ним. Человека надо любить, и политика тоже, потому что политики тоже люди — им не хватает теплоты и внимания к их проблемам. Любить своего героя нужно, даже если он последний подонок. Внушите себе эту любовь на какое-то время. Вы должны сделать все, чтобы человек почувствовал себя комфортно и раскрылся. Ему нужно выговориться, а вам следует слушать, не перебивая, но задавая наводящие вопросы. Может быть, из часа разговора вы вытащите несколько минут, но они будут дорого стоить.

 Нужно слушать, кивать, улыбаться, но ни в коем случае не лебезить и не заигрывать. Вы — равны. Помните об этом. Когда собеседник пытается вас унизить, задавить авторитетом, оставайтесь спокойным и уверенным в себе. Не стесняйтесь поставить на место хама. Но не его же, хамскими методами. Никто, какую бы должность он не занимал, не имеет право унижать человеческое достоинство другого человека.

 Еще момент: человеку должно быть с вами интересно. Важна ваша готовность на равных поддерживать разговор на профессиональные темы. Если вы говорите с директором «Нафтогаза Украины» и не знаете о нефти элементарных вещей, это стыдно. Нужно предусмотреть возможные направления беседы и максимально подготовиться. А если человеку дать понять, что вы искренне заинтересованы в нем, в его теме, он будет рад вам открыться.

Как не делать типичных ошибок

 Готовность журналиста прийти в репортаж я вижу по его текстам. С первого раза не получается ни у кого, но искру видно. Иногда нужно чуть-чуть подтолкнуть. Даже не объяснять, а что-то подсказать, посоветовать — человек схватывает все на лету. Но бывает и наоборот: человек  умный, делает все правильно, но искры нет.

 Главная ошибка — это поверхностность. Выводы из публичных источников без проверки и анализа. Был случай, когда молодой человек доказывал мне, что политик А находится в сфере влияния политика Б. Я попросила аргументировать и услышала в ответ: «Он лайкает статусы Б. на фейсбуке». Еще одна ошибка — самомнение: ощущение, что ты все знаешь и умеешь. Если ты чего-то не знаешь, не нужно стесняться спрашивать — это не стыдно.

 Не нужно бояться субъективности. Репортаж всегда субъективен — как, впрочем, и аналитика. Избавиться от влияния ваших личных симпатий и антипатий невозможно. Просто первые десять лет работы их не стоит выпячивать. На слово «я» вы еще не имеете право. Потом, когда у вас уже будет имя и статус в профессии, вы сможете допустить оценочные суждения в определенных жанрах и форматах. Фактаж, который вы преподносите читателям в репортаже, должен быть взвешенным. Читатель должен получить несколько точек зрения и достаточно аргументации для каждой из них, чтобы самостоятельно сделать выводы. Вы можете стать авторитетом для читателя и без авторского «я» — за счет того, что создаете объемную картинку, показываете как можно более широкую панораму. И читатель сам может решить, с какой точки зрения на эту панораму смотреть.

 На первой лекции в Институте журналистики мой папа, Никита Василенко, говорил: «Значит, так, негодяи-двоечники! У вас должно быть четыре блокнота и десять ручек, потому что они мерзнут на морозе!». Мы, первокурсники, естественно, хохотали и думали, что Никита Кимович сошел с ума. Но ручки на морозе действительно замерзают. Батарейки перестают работать. Вы забываете пароль от youtube-канала. Большинство журналистов спотыкается на такой элементарной вещи, как техническая готовность к выполнению задания.

 Надо все учитывать. Если работаете в зоне боевых действий на Донбассе, имейте в виду, что там очень большие проблемы с интернетом и зарядкой любых электронных устройств. Соответственно, отправляясь туда, нужно иметь несколько вариантов мобильного интернета, десять проводов на все случаи жизни, разные носители для информации. Это кроме того, что у вас в телефоне не должно быть фотографий с Майдана, номеров его полевых командиров и тому подобного (на случай плена). Это кажется очевидным, но многие погорели именно на этом.

Есть люди, которые просто панически боятся диктофона. Они будут говорить тебе все, что угодно, расскажут, где лежит золото Полуботко, но никогда не позволят включить диктофон. В таких ситуациях нужно быть готовым и уметь быстро записывать. А в идеале — стенографировать.

 Раньше я все записывала в блокнот, часто — не глядя. Сейчас использую заметки в iPhone, а если говорю по нему в этот момент, беру второй телефон и записываю туда. С этими заметками удобно работать, а «в поле» в них можно фактически набросать текст.

 Иногда стоит записывать на видео. Хрестоматийный пример — перепалка Порошенко с Новинским.

 Вообще я не собиралась писать. Просто стала свидетелем сцены. Свара вышла уж больно колоритная — идеально для репортажа. Но они орали друг на друга с такой интенсивностью, что я бы просто физически не успела все записать, со всеми мельчайшими оборотами, потому включила камеру. Впрочем, снимать стоит сценки не дольше двух минут.  А если видео длинное — делать нарезку.

 Не бойтесь экспериментов, новаторства, не бойтесь совмещать фото, видео и текст. Но вы обязаны уметь писать. Практиковаться нужно во всех формах — больших и малых, текстовых и мультимедийных. Учиться как выражать свою мысль кратко и ёмко, так и расписывать ее подробно. Можно, например, выбрать десять фотографий, получивших награды в престижных конкурсах, и тренироваться, описывая их. Что вы чувствуете? Ощущаете ли вы вкус, цвет и запах? Какие ассоциации возникают в вашей голове? Набив руку таким образом, вы не дадите маху с текстом.

Что и зачем читать

 Политическому репортеру необходимо хорошее классическое университетское образование. Литература, история, языки, философия, логика, риторика. Впрочем, журналистика — это профессия, требующая практики. Если двадцятипятилетний человек с двумя высшими образованиями приходит ко мне и говорит, что никогда ничего не писал, а сейчас хочет попробовать политическую аналитику, я не подпущу его даже к ленте новостей. Большинство успешных журналистов нашего поколения рано почувствовали свое призвание и начали писать в 15–17, а в 18 уже вовсю работали.

 Вы обязаны много читать. Без этого нельзя стать не только хорошим журналистом, а даже просто грамотным человеком. Не важно на каком языке, но читать. Если вы пишете по-русски, вы обязаны знать всего Чехова. Знать — не значит помнить даты произведений, но понимать, как он строил фразы, каким был стиль его письма. Почему так цепляет Чехов? Потому что фразы у него короткие и очень яркие, сконструированные особым образом. Обязательно — Гиляровский, отдельные вещи Горького (та же конструкция фразы), Довлатов, Виктор Некрасов. Если вы не читали «В окопах Сталинграда» Некрасова, у вас нет морального права писать о войне. Для метафор — Цветаева, Пастернак, для «бэка» — Набоков, Ахматова, Бродский.

 Есть потрясающая книга о писательском труде — «Золотая роза» Константина Паустовского. Ее вы тоже обязаны прочесть. Он очень живо рассказывает о том, как писатель работает, как выбирает сюжеты, готовит и обрабатывает их. Эта книга может быть настольной для желающих писать репортажи.

Как быть любопытным

 Еще одно важное профессиональное качество репортера — непоседливость и желание все раскопать. А классная тема может валяться под ногами.

 Пример — легендарный российский писатель и репортер Владимир Гиляровский. Как-то он — к тому времени уже успешный, уважаемый, вальяжный издатель — был в гостях у начальника железной дороги. Время действия — конец XIX века. За обедом к хозяину дома ворвался подчиненный, извинился и сообщил, что произошла страшная железнодорожная авария в четырех, кажется, днях езды от Москвы. Единственной возможностью добраться туда первым было поехать на поезде, который повезет на место катастрофы первых лиц. Понимая, что хозяин сейчас рванет туда, Гиляровский раскланялся и, сославшись на дела, убежал. А сам подкараулил хозяина у ворот, поехал вслед за ним, а когда начальник начал грузиться в вагон, прыгнул следом, закрылся в туалете и четверо суток ехал к месту происшествия в этом самом туалете.

 Гиляровскому было под 50. Он мог поехать в редакцию и попытаться отправить туда вторым составом, которым через сутки выехали журналисты, кого-то из подчиненных. Но поехал сам, потому что понимал, что будет первым, у него будет эксклюзив и он, телеграфируя с места происшествия, станет источником для всех. Поэтому он не поленился. Если вам лень искать темы, выхаживать, высматривать и вытаптывать их, вам пора уходить из этой профессии.

 Я не могу не писать и испытываю физическую потребность быть там, где новости. Мне нравится узнавать то, чего не знает никто, и рассказывать об этом читателям, предлагая сделать выводы самим. Это удовольствие от того, что ты можешь принести кому-то пользу, что можешь повлиять на что-то позитивно. Это ни с чем несравнимый кайф!

Соня Кошкина выступила на Школе политического репортажа, организованной Украинским католическим университетом в рамках программы MYMEDIA при поддержке Министерства иностранных дел Дании. 

Фото Алёны Савчук